Путь из варяг в арабы проходил через. Волжский торговый путь

- Норманны - викинги - варяги.

- Ладога в эпоху варягов.

- На пути «из варяг в арабы».

- Культура приладожских курганов.

- Колбяги. Шведская Русь.

Норманны - викинги - варяги.

Норманны (северные люди) - под таким названием были известны народы Скандинавии в Западной Европе в период их широкой экспансии в VIII-XI вв. В самой Скандинавии они носили название викингов, а на Руси были известны как варяги. Их экспансия в соседние и далёкие страны принимала различные формы: от простых грабительских нападений и больших военных походов до поисков новых земель и переселений; пиратства, торговых поездок и службы наёмниками у византийских императоров. Причиной экспансии норманнов, если следовать теории Л.Н. Гумилёва, было образование очага повышенной пассионарности в Южной Скандинавии, а вследствие этого усиление активности воинственной знати, которая искала добычи и славы, а также переселение бондов (свободных общинников) на новые земли.

Эпоха норманнов началась в 793 году нападением на монастырь св. Куберта, расположенного на о. Линдисфарн у берегов Англии и завершилась битвами при Стемфордбридже и Гастингсе (Англия) в 1066 году. Хотя основная экспансия норманнов выплеснулась в сторону Западной Европы, Восточный путь - Austrvegr - занимал достаточно большое место в истории норманнов (варягов).

С конца VIII и весь IX век интересы викингов-варягов устремлены на восток - к Византии и Халифату. Восточный путь (Austrvegr), получивший начало в Балтийском море, превращается в широко известный путь из варяг в греки, пролегавший от Ладоги через Волхов и Днепр в Чёрное море к Царьграду (Константинополю). Этот путь отмечен русскими летописями. По многочисленным археологическим и нумизматическим находкам прослеживается другая ветвь Austrvegr (Восточного пути) от Ладоги и Новгорода по небольшим рекам в Верхнюю Волгу и далее по реке через города Булгар и Итиль в Каспийское море и в Арабский Халифат. Оба пути, путь Волхов-Днепр и, в меньшей степени, Волжский путь были связаны с процессом зарождения древнерусского государства.

История варягов и история возникновения государства на Руси взаимно переплелись и тем самым затеняли друг друга. Историки и археологи, сторонники норманнской теории образования древнерусского государства, отводили варягам исключительно важную роль в становлении русской государственности, их противники видели в варягах лишь своеобразных первооткрывателей, землепроходцев, воинов, купцов или даже просто грабителей не оставивших заметного следа в русской истории. Исключение одних аспектов и выпячивание других лишало возможности русских и советских историков вскрыть объективную развёрнутую картину образования первоначально Верхней Руси с центром в Ладоге, а затем и древнерусского государства - Киевской Руси.

Ладога в эпоху варягов.

Викинги (варяги) при движении из Скандинавии по Балтийскому морю на восток (Austr) попадали на Восточные земли (Austrlong) и продвигаясь вдоль них Восточным путём (Austrvegr) прибывали в Ладогу (Aldeigjuborg). Расположенная в низовьях р. Волхов, на главной водной магистрали Северо-Запада, она была одним из важнейших центров Верхней Руси в VIII-X вв. Первоначально Ладога была открытым торгово-ремесленным поселением. С самого основания она отличалась сложным этническим составом. Археологическими раскопками выявлены славянские, протокарельские, балтийские, скандинавские, саамские древности. Находки свидетельствуют, что скандинавы вошли в состав постоянного населения Ладоги с момента её основания около 750 года и играли существенную роль в её жизни вплоть до XII века.

Несмотря на то, что Ладога входила в состав своеобразного Балтийского культурного сообщества, отличавшегося особым социально-экономическим порядком и сложным этническим составом населения, её роль как одного из главных славянских центров Верхней Руси не должна подвергаться сомнению.

Славянское население Ладоги относилось к словенам ильменским, основные племенные центры, которых находились у оз. Ильмень. Здесь у истока Волхова возник Новгород, здесь же в Перыни находилось главное святилище старшего бога словен - Перуна. Близ устья Волхова на Ладоге больше поклонялись Велесу - покровителю мира мёртвых, леса, зверя, скота, богатства и торговли. Место поклонения находилось на северной окраине Ладоги на возвышенности Велеша, рядом были возведены сопки, в том числе и знаменитая “Олегова могила”.

В середине IX века Ладога стала столицей Верхней Руси, после событий 859-862 годов, закончившихся призванием варяжских князей. Первоначальное “изгнание варягов за море” обернулось племенной междоусобицей в начинающейся складываться конфедерации славянских и финно-угорских племён - словен, кривичей, чуди, мери и веси. Призвание словенской знатью во главе с Гостомыслом для помощи князя “из-за моря” с варяжской дружиной привело к тому, что прибывший с войском Рюрик захватывает первоначально власть в Ладоге и затем распространяет её на всю Верхнюю Русь. “...и пришед стареишиною Рюрик седе в Новегороди, а Синеус, брат Рюриков, на Белиозере, а Трувор вы Избрьске; и начаша воевати всюды. ”- отмечено в Новгородской Четвёртой летописи.

Князь Олег, прозванный Вещим, сосредоточив в своих руках военную мощь Верхней Руси, в 882 году двинулся по пути “из варяг в греки” на завоевание Киева. Его походы, вплоть до Царьграда (Константинополя), обеспечили объединение древнерусского государства - Киевской Руси. Вероятно, что ещё до похода на юг, князь Олег повелел построить каменную крепость в Ладоге, а варягам назначил дань (откуп) в 300 гривен, которая выплачивалась им до смерти Ярослава Мудрого в 1054 году. Северная летописная традиция связывает смерть Олега в 912 году с Ладогой (сопка “Олегова могила”).

В IX веке Ладога становится крупным торгово-ремесленным центром на сходящихся путях из Скандинавии в Византию - из варяг в греки - и Халифат -из варяг в арабы. На реках Приладожья (Паше, Сяси, Воложбе, Тихвинке) появляются скандинавские переселенцы. Они становятся посредниками в пушной торговле с финно-уграми, обзаводятся своим хозяйством, вступают в более тесные контакты с местным населением и частично ассимилируют их. Из этого смешанного населения в помощь варягам формируется вспомогательный воинский контингент (колбяги).

Скандинавское влияние в Ладоге особенно усиливается в начале XI века. Князь Ярослав Мудрый в 1020 году берёт в жёны Ингигерд-Ирину из шведского королевского рода и даёт ей во владение Ладогу и прилегающие земли. Управляющим (наместником) в Ладоге становится родич Ингигерд, ярл Рёгнвальд. После смерти последнего, его сын Эйлив становится наместником Ладоги. Другой сын Рёнгвальда, Стейнкиль в 1056 году становится шведским королём. К концу XI века претензии шведов на Ладогу и Приладожье усиливаются, но встревоженные новгородцы добиваются полного подчинения Ладоги своей власти. В XII-XIII веках роль Ладоги изменилась, она перестала быть важным транзитным пунктом Восточного пути (Austrvegr), а перешла на обслуживание торговли Новгорода с Ганзейскими городами. С годами возросло и оборонительное назначение Ладоги как передового рубежа Великого Новгорода на северо-западных границах Руси.

На пути «из варяг в арабы».

Волжский торговый путь в IX веке имел для Северной Европы важное значение. Этим путём с конца VIII века восточное серебро поступало в западную часть Балтики и в Скандинавию. Многочисленные клады мусульманских серебряных монет (куфические монеты) известны на Балтийском побережье и в Восточной Европе. Интенсивность выпадения первых кладов куфических монет на территории Восточной и Западной Европы приходится на 810-820 годы - время открытия мусульманскими купцами европейского Севера и освоения Волжского пути.

Вместе со становлением Багдадского халифата развивается его экономика, растёт торговля. Мусульманская знать чрезвычайно ценит драгоценную пушнину и белокожих рабынь, изделия из мамонтовой кости и клыков моржей, из которых хорезмийские резчики изготавливали великолепные шкатулки и гребни. Первоначально обмен вели по принципу “товар на товар”. Северные племена также ценили серебро в вещах и в монетах, клады которых находят вплоть до берегов Северного Ледовитого океана.

Норманны (варяги) продвигаясь по Восточному пути вышли на пути меновой торговли булгарских купцов с финно-угорскими племенами и постарались взять эту торговлю в свои руки. Ими были созданы опорные пункты в Белоозере (“Старый город” у истока Шексны), на Шексне (поселение Крутик), в Ярославском Поволжье (Тимерево, Сарское городище), что подтверждается наличием вещей скандинавского происхождения в раскопанных поселениях и выпадением кладов куфических монет. Варяги наложили дань на местные племена, что известно из летописных источников, и добавили к пушному товару живой товар для арабских купцов.

При всём многообразии путей с Балтики на Волгу несомненным остаётся то, что самый короткий из них проходит по Тихвинскому краю. Один из вариантов Волжско-Балтийского пути или как его называют по аналогии с летописным путём “из варяг в греки” - из варяг в арабы, был отмечен археологом В.И. Равдоникасом. Скандинавы, направляясь в г. Булгар на Волге, начинали своё движение на малых судах с Ладоги. Поднявшись вверх по р. Сяси, они р. Воложбой плыли до водораздела и затем волоком перебирались в р. Чагоду, принадлежащую волжскому бассейну. По рекам Чагодоще и Мологе они спускались в Волгу к г. Булгар, где их и встретил в 921 году знаменитый арабский путешественник Ибн Фадлан под именем русов, ибо к этому времени “призвание варягов” и создание “государства Русь” уже состоялось.

Отмеченный Ибн Фадланом обряд похорон богатого русского купца, путём сожжения в ладье - это типично скандинавский обряд, аналоги которого встречены в курганах Тихвинского края, раскопанных Н.Е. Бранденбургом и В.И. Равдоникасом. По-видимому, варяги этого времени уже предпочитали на пределах Восточной Европы называть себя русью, или купец нашедший смерть в волжском городе Булгар был родом из Приладожья или Ладоги.

Доказательством существования волока между р. Воложбой и р. Чагодой является наличие зафиксированного в писцовой книге Обонежской пятины 1496 года в данной местности погоста Волок Готслав (Хотъславль). Варяги начали пользоваться данным волоком до прихода словен ильменских в Тихвинский край. Одним из их опорных пунктов на Воложбе был населённый пункт Колбеки, само название которого чётко соотносится с колбягами, связь которых с варягами подтверждена “Русской правдой”.

В X веке словене ильменские обосновались на транзитных путях Волжско-Балтийского пути, о чём свидетельствуют сопки в Озерёво на р. Чагоде, на Волоку у оз. Боровое (Фомкинское) и в Стругах, на р. Сяси, но это походам варягов на Волгу не мешало. Вероятно, что словене на первом этапе подключались к походам варягов и с целью торговли, и с целью грабежа финно-угорского населения, и лишь после, по мере освоения новгородцами новых земель, перешли к взиманию дани.

С конца Х века Волжско-Балтийский путь прекращает функционирование. Прежние торговые связи нарушаются в связи с взятием князем Святославом в 966 году городов Булгара и Итиля на Волге и разрушением Хазарского каганата, главного посредника в арабской торговле. Поток куфических монет по Волге в Северную Европу иссякает, торговые пути меняют своё направление.

Путь по Сяси - Воложбе - Чагоде ещё продолжает действовать некоторое время в силу взаимоотношений скандинавских переселенцев, осевших в Приладожье и их собратьев осевших в районе Тимирева и Сарского городища в Ярославском Поволжье.

С усилением новгородского влияния во всей Верхней Руси, славянской колонизацией части финно-угорских племён и скандинавских переселенцев, направление торговых путей продолжает меняться. Через Тихвинский край с XII века идёт “нагорная” (сухопутная) дорога в Заонежье, Заволочье и Двинскую землю. Новгородские пути на Волгу проходят южнее Тихвинского края и о существовании прямого пути с Ладоги на Волгу, через некоторое время, лишь напоминали местные топонимические данные (Воложба, Волоченька, Волок, Струги, Буян, Судомля и другие).

Культура приладожских курганов.

Одним из последствий Austrvegr (Восточного пути) является появление в Тихвинском крае скандинавских переселенцев. Свидетельством этому является археологическая культура приладожских курганов. Её ареал охватывает юго-восточные берега Ладожского озера, низовья рек Паши и Ояти, среднее течение Паши, Сяси, низовья Тихвинки и Воложбы. Река Паша в нижнем и среднем течении является центром культуры приладожских курганов IX-XI вв. Здесь скандинавское влияние было наиболее мощным и самые богатые с классическим приладожским обрядом курганы, вскрытые археологами Н.Е. Бранденбургом и В.И.Равдоникасом, также находятся здесь, на притоках р. Паши - Кумбите и Сязниге, а также у д. Усть-Рыбежна и у д. Вихмесь. Кроме богатого вещевого инвентаря, многочисленного оружия, оригинального погребального обряда, в курганах встречено много арабских, западноевропейских и византийских монет. На месте наибольшего скопления классических приладожских курганов на реке Сязниге, впадающей в Пашу напротив деревни Вихмесь, в 1934 году в окрестном лесу был найден крупнейший из древнерусских монетных кладов, содержащий 13 тысяч западноевропейских монет (денариев) и слиток серебра. Клад относится к XI- началу XII века.

Другой отличительной чертой культуры приладожских курганов является наличие в них значительного количества вещей финно-угорского происхождения, в том числе женских украшений, среди которых особенно много шумящих подвесок из женских погребений. Необходимо отметить, особую зависимость женщин от мужчин, явно выраженную в особенностях погребального обряда. Женские захоронения, нередко со следами насильственной смерти, сопровождают погребения знатных мужчин. Встречены также захоронения мужчин по более позднему обряду трупоположения в сопровождении нескольких черепов, явно женских и с наличием женских украшений (курган у д. Золотово на реке Воложбе).

Славянский элемент также присутствует в курганах приладожской погребальной культуры. Особо мощное славянское влияние обнаруживается в курганах расположенных близ д. Городище на реке Сяси.

Анализ памятников приладожской курганной культуры приводит к обоснованным, но не вполне определённым выводам об устройстве приладожского общества с его военной демократией, культом вождей, патриархальным рабством, с ещё прочными родовыми связями, родовой местью и имеющем место социальным неравенством.

Сложный состав населения, давшего культуру приладожских курганов, сложился в IX веке. В период норманнской экспансии, параллельно с переселением в Исландию, часть скандинавских переселенцев - бондов - начала осваивать земли Юго-Восточного Приладожья. Славянские группы переселенцев из словен ильменских появляются немного позднее из Поволховья и Помостья. Финно-угорское население края скорее всего не относилось к племенам веси, хотя и близко было к ним в родовом отношении. Скорее всего, это были отдельные племенные группировки возможно даже финно-балтского происхождения, чьи собственные имена до нас не дошли, а были известны славянам под общим собирательным именем чудь. Археолог В.А. Назаренко выделил финно-угорское население Юго-Восточного Приладожья под именем приладожской чуди. Вероятно, это были остатки финно-угорских племён вытесненных славянами с территории Приильменья. Эти сравнительно малочисленные племенные и родовые группировки подверглись в основном славянской ассимиляции, а отошедшие на север к весским пределам и в район Юго-Восточного Приладожья отдельные группы чудского населения подверглись вначале скандинавской и весской ассимиляции, а затем и славянской.

В пользу данного предположения свидетельствуют данные археологии о том, что в низовья р. Паши и на р. Сязнигу чудь и первые норманны попали примерно в одно и тоже время.

На закате культуры приладожских курганов в XI веке весь с верховьев реки Ояти сравнительно быстро распространяется по Паше и Сяси, растворяя в своей среде роды и семьи приладожской чуди. Смена населения подтверждается данными антропологии. Люди, похороненные в классических приладожских курганах, были протоевропейского типа, черепа из более поздних курганов XI-XIII вв. относятся к урало-лапоноидной группе типов, характерной для северо-восточных финно-угорских племён, в том вепсов потомков веси.

Таким образом, в Юго-Восточном Приладожье, захватывающем значительную часть Тихвинского края, в IX-XI вв. появилась, развивалась и погибла своеобразная культура приладожских курганов, связанная со скандинавами и местным финно-угорским населением. Расселившееся на реках Паше, Сяси и Тихвинке, население в свою очередь испытало, всё возрастающее влияние новгородских переселенцев в XII-XIII веках и в конечном итоге оно было вытеснено или полностью ассимилировано русским населением. Сохранившееся в северо-восточных районах Тихвинского края весское население постепенно трансформировалось в народность вепсов.

Колбяги. Шведская Русь.

Приладожская курганная культура (ПКК) соответствовала особому населению, жившему с конца IX по начало XIII века в юго-восточном Приладожье в низовьях рек Сяси, Тихвинки, Паши, Ояти и Свири. Таким особым населением являлись известные из письменных источников колбяги. Они упомянуты в «Русской Правде», но летописи о них молчат; в новгородской берестяной грамоте XII в. (№ 222) они названы колобягами. Под именем кулпингов их знают в Византии, а у передневосточного писателя Димешки носят имя «келябии». Скандинавские источники («Сага об Эгиле» и др.) называют колбягов кюльфингами, а земли населённые ими «Кюльфингаланд».

Колбяги за пределами своей основной территории обитания выступали в различной роли. На Руси и Византии их знают в основном, как наёмных воинов из вспомогательных отрядов варягов, а иногда как купцов. В Заонежье и Беломорье они проявляются как сборщики дани, грабители и торговцы.

На собственной территории в юго-восточном Приладожье колбяги были хорошо вооружёнными крестьянами («бондами»). Это потомки скандинавских переселенцев с территории Швеции, обосновавшиеся в новых местах в конце VIII - середине IX вв. Здесь они встретились с местным финно-угорским населением, тоже недавно обосновавшимся на данной территории. Это были остатки племенных группировок, основным ареалом расселения которых, ранее было Приильменье и Помостье. С приходом на указанную территорию славян из племенного союза кривичей в VI-VII вв, а позднее племенного союза словен ильменских, данное финно-угорское население было ассимилировано, а его периферийные группировки переместившиеся в юго-восточное Приладожье и вошедшие во взаимодействие с западной весью были частично ассимилированы скандинавами.

Третьим компонентом, в сложении своеобразной этнической группировки в юго-восточном Приладожье, были славяне. Их влияние в IX-X вв. было незначительным, но возрастающим, что в конечном итоге привело к тому, что к началу XIII века местное население ославянилось и этноним колбяги исчез из употребления. Он был заменён термином «обонижане» - так называли новгородцы жителей, образовавшегося в юго-восточном Приладожье к XIII в., Обонежского ряда (Обонежской сотни).

Итак, история колбягов насчитывает всего 300-350 лет (IX-XII вв.). На первом этапе они выступают как колонисты из Скандинавии (в основном Швеции), свободные крестьяне «бонды», хозяйственно осваивающие территорию в низовьях и в среднем течении рек Сяси, Паши и Ояти. Процесс колонизации данного края бондами-земледельцами назван шведскими учёными как ланднам (букв. «взятие земли»). В IX в. ланднам продвинулся на юго-восток в бассейн Чагоды, Песи, верховья Мсты и Мологи, что можно увязать с возрастающим влиянием роли Волжско-Балтийского пути в связях Северной Европы с Арабским Халифатом. Интересно, что отголоски ланднама тысячелетней давности до сих пор находят отражение в местном фольклоре, в частности, в лесных мелодиях-кличах.

В данный период происходит встреча ланднама со славянским «взятием земли». На юге Тихвинского края селения колбягов и руси располагаются рядом. Единственный топоним юго-восточного Приладожья, в точности воспроизводящий имя колбягов, находится на реке Воложбе, близ волока к реке Чагоде, на одной из ветвей пути с Балтики на Волгу. Это погост Климецкой в Колбегах, известный по письменным источникам XV-XVI вв. Недалеко от данного пункта, контролирующего путь по Сяси и Воложбе на Чагоду, находится другой населённый пункт - д. Русська, также расположенный на р. Воложбе. Южнее, вблизи поселения колбягов на Воложбе в Х в. появляются поселения словен, с которыми соотносятся славянские курганы у населённых пунктов Мозолёво и Дрегли, а также сопки на волоке у оз. Боровое (Фомкинское) и на р. Чагоде (Озерёво). Ланднам в юго-восточном направлении на Мологу и Волгу с Х века прекращается и позднее завершается растворением скандинавов (колбягов) в новгородском крестьянстве.

Одновременно с юго-восточным ланднамом из Приладожья шла северо-восточная экспансия колбягов. От базовых поселений на Паше и Ояти вооружённые группы колбягов по реке Свирь попадали в Онежское озеро. Освоив Прионежье и Заонежье, волоками от Челмужей и Пяльмы они проникли на реку Выг и далее в Беломорье. Есть сведения, что их ватаги уже в конце VIII в. ловили на Белом море рыбу, били тюленей, брали дань с местных жителей.

С Онежского озера колбяги проложили и другие водные пути. Второй путь к Белому морю шёл с Онежского озера по рекам Водла, Черева, Волошева, Поча в Кенозеро и далее от устья р. Кены на р. Онегу, впадающую в Белое море. С Онежского озера водный путь реками и волоками шёл на Белое озеро и далее в Заволочье и Подвинье. Успешные походы колбягов за пушниной в Прионежье и Заволочье привлекли внимание близких к ним ладожан. Последние, а среди населения Ладоги преобладал славянский элемент, также подключаются к освоению северных территорий.

К постоянной экспансии колбягов в юго-восточном и северо-восточном направлении из мест своего обитания в юго-восточном Приладожье в IX-X вв. добавляется их активное участие в походах древнерусских князей. При этом отдельные группы колбягов участвуют в походах вместе с варягами, иногда составляют собственные воинские формирования в составе княжеских дружин. Позднее их зависимость от великого князя ещё более возрастает. Отдельные группы колбягов были переселены князем Владимиром на границу полянской и древлянской земель (Колбежичи - населенный пункт расположенный к западу от Киева). Позднее другая группа колбягов переселилась на Псковщину, образовав поселение Колбежицы на р. Великой.

Приток сельского скандинавского (шведского) населения в юго-восточное Приладожье, подпитывающий этносоциум «колбяги» на первом этапе его формирования, полностью прекращается в Х веке в начале второго этапа его развития. Шведская Русь, идею существования которой поддерживает часть зарубежных и отечественных историков, не состоялась. Малочисленность скандинавских переселенцев, их отток в процессе ланднама в другие регионы, привёл к тому, что этническая общность «колбяги» так и не сформировалась. В начале Х века это было смешанное двух- и даже трёхязычное население (скандинавы, чудь, славяне), жившее на родовых хуторах в долинах рек Паши, Сяси, Тихвинки, Ояти и их притоках. Потомки от смешанных браков постепенно составляют большинство местных поселенцев. Отличительной их особенностью было почти поголовное вооружение мужчин. Курганы юго-восточного Приладожья, особенно на реке Паше, её левом притоке Сязниге и в Вихмеси полны оружия. Кроме вещей скандинавского и местного финно-угорского происхождения в данных курганах повсеместно обнаружены куфические, византийские и западноевропейские монеты и произведения византийского и восточного ремесла. Всё это свидетельства того, что вернувшиеся из далёких походов с добычей отнятой у византийцев и хазар дружинники доживали свой век на родных хуторах, а затем находили покой в воздвигнутых родственниками курганах, при сооружении которых соединялись варяжские и чудские похоронные обряды.

Сравнительные таблицы наличия в археологических памятниках Восточной Европы скандинавских вещей X-XI вв. и особенно оружия, наглядно показывают, что юго-восточное Приладожье было одним из самых милитаризованных районов наряду с Тимирёвым на Верхней Волге и Гнездовым на Днепре.

Этносоциум колбягов не превратился в средневековую народность. На последнем, третьем, этапе своего существования в XI-XII вв., колбяги исчезают из упоминаний письменных источников. Не успели они создать свой городской центр на месте постоянного проживания, служащего объединительным целям. Укреплённое поселение на р. Сяси (Сясьское городище) могло стать таким центром, вначале военным, а затем экономическим. Этому способствовало его расположение на Волжско-Балтийском торговом пути. Радиоуглеродная дата одного из культурных слоёв Сясьского городища составляет 860 + 80 г. н.э. Позднее, по неизвестной причине, оно было разрушено.

Это свидетельства неизвестных нам событий, связанных с установлением новгородского господства в крае. Ладожская земля, к которой «тянуло» население Тихвинского края в XII в. лишилась былой самостоятельности. В XIII в., выполняя волю новгородского боярства, новгородские князья предприняли военные походы в Приладожье и Карелию. Одной из причин карательных экспедиций было насильственное обращение в христианство местного населения. Из «Русской правды» мы знаем, что «Колбяг крещения не имеет». По-видимому, они долго придерживались языческих культов и тем самым противопоставляли себя новгородскому населению, принявшему христианство. Данное положение подтверждается новгородской берестяной грамотой № 222, относящейся к XII в. где упоминаются колбяги, живущие в низовьях Сяси и занимающие зависимое положение от окружающего населения («если не бежали колобяги»).

Возникновение и становление Обонежского ряда в XII-XIII вв., характеризует собой новый этап новгородского освоения юго-восточного Приладожья. В этот период в Тихвинском крае резко усиливается влияние общих северорусских черт в местном населении. Исчезает приладожская курганная культура (ПКК), идёт интенсивная славянизация колбягов, итогом которой стало их полное исчезновение. Возможно, что какая-то часть колбягов, проложившая древние пути в Прионежье, Заволочье, Беломорье и обосновавшаяся там, ещё долго сохраняла свои этнические особенности. Впоследствии “колобяжские пути” на Север перешли в ведение новгородцев, ассимиляция колбягов была продолжена, но отдельная их обособленность всё же сохранялась. Вероятно, что жители Беломорья поморы имеют среди своих предков колбягов и унаследовали от них лучшие черты северных первопроходцев, которые прошли далее, прежде неведомыми путями, через всю Сибирь до берегов Тихого океана. Но это были уже русские люди.

Лобанов М.А. Лесные мелодии-кличи в системе русской народной музыки. // Живая старина, 1995, № 4. - с. 21-26.

Костромской отделение РГО в начале мая осуществило первый разведывательный сплав на деревянной лодке по рекам двух океанов.

Команда из четырех человек преодолела путь по рекам Костромской и Вологодской областей на уменьшенной копии ладьи северных народов.

Маршрут был составлен по рекам: Вохтожка, Килега, Монза, Кострома, Векса. Основная цель, которую ставили перед собой исследователи, изучить и описать средневековый торговый путь, получивший условное историческое название «Из варяг в арабы».

«Известно, что по рекам, впадающим в Северную Двину, новгородцы, скандинавы-викинги и другие северные народы спускались вниз до рек Волжского бассейна, где с помощью волоков переправлялись через водораздел на реки Кострома, Унжа, Ветлуга. Однако до настоящего времени данные маршруты недостаточно описаны и изучены», - рассказал информационному порталу СМИ44 перед походом руководитель Костромского областного отделения Русского географического общества Роман Рябинцев .
Конечной точкой маршрута должно было быть городище Унорож в Галичском районе. Во время археологических раскопок последних лет там обнаружено большое количество артефактов, связанных со скандинавскими народами: бусы, бисер, костяные гребни, украшения и многое другое. Из чего историки делают вывод, что Унорож уже в раннем средневековье участвовал в международных торговых отношениях.
«Из варяг в арабы» - наиболее древний из трех Великих торговых путей, пролегавших по территории Руси. И в основе его были реки с волоками на водоразделах, так как дорог, в современном их понимании, просто не было.
Подготовка к экспедиции Костромского РГО началась с изучения исторических документов.
«Мы выяснили, что в верховье реки Костромы в разное время находилась сеть волоковых систем, дававшая возможность попадать водным путем в притоки северных рек Сухона и Северная Двина, а оттуда в Балтийское и Белое моря. Два волока между Лежей и Монзой были описаны и пройдены сухопутным путем Вологодскими исследователями (Усольский волок и Канал Ивана Грозного). Нас заинтересовал путь Кострома- Монза- Килега, далее водораздел болото бывшее еще недавно озером и Вохтожка-Лежа- Сухона. И мы нашли упоминание этого пути», - рассказал участник похода, член костромского отделения РГО Дмитрий Шнур .

В книге австрийского посла Сигизмунда Герберштейна рассказывается о пути, которым русский посол Дмитрий Герасимов ехал в Данию. Из Москвы в 1496 году они с товарищем добрались до города Переславля, затем на судах по Волге, затем по реке Костроме и её притоку, а оттуда сухим путём семь вёрст «до какой-то речки». Далее шли по реке Лежа, впадающей в Сухону. Затем по Сухоне, Северной Двине и морем добрались до места назначения. Надо полагать, что приток Костромы – это река Монза, а «какая-то речка» – это Вохтога. Этим путём позднее проходили и другие «государевы люди». По мнению учёного-филолога А.П. Афанасьева, Волок между Монзой и Вохтогой существовал еще до начала славянского освоения Русского Севера и Среднего Поволжья.

Для полного погружения и исторической достоверности мы решили построить лодку по технологии того времени. И при помощи весел, шестов и веревок пройти путь, как это могли делать варяги в IX веке. У нас на Верхней Волге мастеров не нашлось, традиции деревянного кораблестроения утеряны. А вот корабелы с Ладоги Виктор Волков и сын его Тимофей знания предков сохранили. И построили для нас ладью: легкую и прочную, специально для преодоления волоков и перекатов. Изогнутый нос плавно переходит в киль. Киль придает форму всей лодке и его обводы повторяют доски обшивки, ложащиеся друг на друга в внахлест и стягиваются меж собой заклепками (клинкерная технология при наборе скорости позволяет забирать воздух под днище судна и уменьшать трение и соответственно увеличивать скорость). Тем самым создается прочный кокон (по такой технологии делают поморские карбасы на Белом море), затем устанавливают шпангоуты (кокоры) из целого изогнутого корня хвойного дерева.
По такой технологии можно без потери прочности уменьшить толщину бортов и сократить количество шпангоутов, тем самым уменьшить вес лодки. Для перетаскивания лодки по отмелям на киль прикрепили дополнительный брус. При общей длине лодки пять метров двадцать сантиметров и ширине в сто пятьдесят сантиметров вес составил всего сто пятьдесят четыре килограмма.

В час ночи 1 мая команда в составе историка Романа Рябинцева, археолога Сергей Розова, а также представителей клуба активного отдыха «Серые волки» Дмитрия Шнура и Тимура Буркова (все члены костромского отделения РГО) с лодкой в прицепе выехала в сторону Вологодской области. Стартовать решили от берега реки Вохтожка у поселка Вохтога.

Дмитрий Шнур, участник экспедиции «Северный волок: из варяг в арабы»:

В восемь утра мы были на месте. Спустили лодку на воду в деревне Вохтога у красивейшей церкви на реставрации с новыми синими куполами и золотыми крестами. Помолились о благополучном пути и пошли вверх по реке к водоразделу. Было видно, что основная вода спала, и река была в берегах. Но воды было еще много. Вохтожка, при ширине в несколько метров, оказалась на удивление глубокая. Трехметровые шесты не доставали дна, и приходилось отталкиваться от берега, где это было возможно.
Через полдня борьбы с сильным течением, завалами, заросшими берегами мы выработали тактику прохождения рек против течения. Один человек был в лодке с шестом, один шел по правому берегу, таща на веревке лодку, а после встречи с препятствием перебрасывал веревку товарищу, который шел по другому берегу, и наоборот. Четвертый член экипажа делал разведку, снимал и был на подхвате. До 19 часов поднимались вверх, сделав пару остановок на обед и вылить воду из болотных сапог, немного подсушиться. На особо крутых излучинах реки лодку вытаскивали на берег и волокли по земле на веревках, как бурлаки, все вместе.
В некоторых местах удавалось даже идти на веслах. Работа ладилась, лодка потихоньку шла вверх и перед деревней Черновка, которая во время половодья находится как будто на острове, наткнулись на непреодолимое препятствие. Большой перекат, за ним завалы и никакой возможности обтащить волоком, все заросло лесом. До конечной цели первого дня, устья реки Килега оставалось всего четыре километра. На общем сборе приняли решение спуститься вниз по течению до деревни Ваганово, там переночевать, а на утро всем вместе отправиться к устью Килеги пешком. На том и порешили.
В Ваганово попросились у местного жителя на ночлег в баню, стоявшую у воды. Местные жители вообще на всем пути смотрели на нас как на пришельцев. Мы не рыбаки, не охотники, да еще из Костромы да на лодке, которую они отродясь на их реке и не видели. Но относились все дружелюбно и в Вологодской области, и у нас в Костромской. Предлагали воду, еду, ночлег, даже парное молоко. Охотно рассказывали, что знали от своих родителей про их родные места: был водный путь в Монзу от деревни Черновка, лодки вверх вниз ходили, в селе Сидорово большая ярмарка была, и с Костромы и с Лежи товар везли. И даже вспоминают, что продавали лососей. Вспоминали про соль, хлеб, мед и даже золото, которое со слов сторожил, мыли где-то не далеко.

На утро путешественников ждал сюрприз. Вода в реке отступила. И лодка, которая была на четверть в воде, стояла на берегу в метре от уреза воды. Поэтому было принято решение разделиться.
Двое пошли на водораздел до Килеги пешком, а двое продолжили спускать лодку вниз до Вохтоги, договорившись встретиться там вечером, часов в шесть.
К этому времени как раз подошла машина, на этой точке маршрута было заранее спланировано перевезти лодку на несколько километров по суше. Двое других участников экспедиции по телефону рассказали, что попали в сильнейшую грозу. Поэтому были вынуждены выйти к разъезду Лукино, там сесть на электричку и доехать до станции Вохтога. Но днем до дождя, плодотворно поработали: обследовали приток, болото, измеряли мосты под железной дорогой.
«Мы забрали парней и выдвинулись к реке Монза в Костромскую область, для дальнейшего следования по маршруту», - рассказывает Дмитрий Шнур. На ночевку остановились в селе Ферапонт. Ключи от домика костромичам оставил настоятель Вознесенского монастыря о.Михаил, сам уехавший накануне в Москву.

Насколько физически трудно было людям из XX1 века сплавляться по воде средневековым способом? Участники экспедиции рассказали, что «жаловались только на обгорелые носы, мозоли на руках, боль в мышцах и суставах, ссадины. А основным лекарством во время путешествия были пилюли витамина С».
На следующее утро гребцы полным ходом вышли из Монзы в реку Кострому. Подняли флаг Русского Географического общества, ветер попутный, в корму, скорость течения три с половиной километра в час, глубина под килем метров шесть, а может и больше.

Дмитрий Шнур, участник экспедиции «Северный волок: из варяг в арабы»:

Чуть выше этого места находится каменная гряда Баран. В древности прямо в реке стоял огромный камень с двумя выступами в форме рогов. Это место было центром поклонения местных народов чуди, веспов, до прихода славян. Затем во время половодья судоходству мешали рога Барана, торчащие из воды, и русские их отбили, а со временем Баран разрушился. Но само по себе место примечательное, такая каменная гряда-редкое явление в наших местах. Недавно телевизионщики из Москвы с канала «Звезда» снимали о Баране фильм. В реке Костроме Буян подхватило мощное течение, с которым мы едва успевали справляться, выгребая на середину. Буян на веслах разгонялся до двенадцати километров в час, а в среднем шел девять-десять километров в час. При разгоне появлялся звук под лодкой, как будто кипит чайник. Это древняя технология корабелов севера помогала Буяну скользить по воде.

Дмитрий Шнур, участник экспедиции «Северный волок: из варяг в арабы»:

Утром мы отправились дорогой в Унорож. Городище встретило нас разливом реки Вексы и Тойги. Высокая площадка, окруженная с трех сторон водой. Курган Журавец нависает над изгибом дороги, которая по единственному сухому пути ведет в крепость. Стоя на девятиметровой высоте бывшего городища неизвестного нам народа, так и представляешь, как под стенами и башнями крепости, под Журавцом, вдоль пристани качаются на воде Варяжские ладьи, и купцы вытаскивают товары, привезенные с края света. Наша разведка закончилась. За четыре дня мы проехали сотни километров и прошли по воде десятки.
План маршрута мы выполнили на 90 процентов. Узнали и почувствовали за время похода на деревянной лодке, приводимой в движение веслами, шестами и тягловой силой, столько, сколько не узнали бы и не почувствовали бы за всю жизнь.

На Руси имелось множество городов. И не случайно выходцы из Скандинавии называли ее «Гардарики» - страна городов. Наибольшую славу приобрел Киев. Немецкий хронист Титмар Мерзебургский писал о нем в 1018 году: «В этом большом городе, который является столицей королевства, более четырехсот церквей и восемь рынков, людей же необыкновенное множество». Другой немецкий хронист XI века, Адам Бременский, называл Киев «соперником Константинополя». Столица Руси располагалась на великом водном пути «Из Варяг в Греки», через нее же проходил и другой путь, связывавший Поволжье с Западной Европой. Укрепленная часть города занимала 360-380 гектаров (для сравнения: Московский Кремль имеет площадь только 28 гектаров). Древнейшей частью Киева был «Город Владимира» на Старокиевской горе. В XI веке к нему пристраивается «Город Ярослава». Обе крепости были сильно укреплены. Высота вала «Города Ярослава» достигала 16 метров. Валы имели чрезвычайно крутые склоны - 45 градусов. Их толщина достигала у основания почти 20 метров. По верху валов шли деревянные стены. В некоторых местах валы прорезали мощные каменные башни с проездными воротами. С внешней стороны крепости защищали рвы. В нагорных, сильно укрепленных районах располагались княжеские и боярские терема, к которым примыкали арсеналы, конюшни, бани, жилища придворной челяди. До принятия христианства в «Городе Владимира» имелось языческое святилище. После крещения там возводятся греческими мастерами великолепная Десятинная церковь и иные храмы. Обширную площадь начинает занимать митрополичье подворье. В XI веке в «Городе Ярослава» создается огромный Софийский собор, богато украшенный фресками и мозаиками.
Большинство киевлян жило на Подоле - городском посаде возле реки Почайны. Там стояли дома ремесленников и мелких торговцев, к которым примыкали мастерские и лавки. Мастера 60 специальностей: кузнецы, литейщики, гончары, стеклодувы, ткачи, кожевники и другие - работали здесь. Изделия киевских оружейников, ювелиров, резчиков по камню и дереву, замочников высоко ценились за пределами Руси. Возле Днепра и Почайны располагалось большинство киевских рынков. Сюда на кораблях прибывали заморские гости.
Киев, конечно, был городом-гигантом. Остальные русские города, за исключением Белгорода, значительно уступали ему и по площади и по населенности. Однако внутренняя структура у них была такой же. Другие русские города также вызывали изумление иноземцев. Когда в 1231 году венгерский король Андрей II увидал Владимир-Волынский, то воскликнул: «Такого города не построили и в немецких странах!»

Путь «из варяг в греки» (также Варяжский путь или Восточный путь , др.-сканд. Austrvegr ) - водный (морской и речной) путь из Балтийского моря через Восточную Европу в Византию. Один из водных путей экспансии варягов из района проживания (побережье Балтийского моря) на юг - в Юго-Восточную Европу и Малую Азию в начале X века - середине XIII века. Этим же путём пользовались русские купцы для торговли с Константинополем и со Скандинавией.

Волжский или волго-балтийский торговый путь - самый ранний из трёх великих речных путей, соединявших Скандинавию с Халифатом в раннем средневековье. Судя по находкам дирхемов, сложился ранее днепровского изаволоцкого путей, но и своё международное значение стал утрачивать раньше остальных - ещё до начала крестовых походов. В период своего расцвета во второй половине IX века Волжский торговый путь обеспечивал экономическое благосостояние трёх государственных образований - Руси в верховьях, Волжской Булгарии в средней части и Хазарского каганата в низовьях Волги.

Города Киевской Руси и их роль в мировой торговле. Транзитные пути “Из варяг в греки”, “Из варяг в арабы”.

На Руси имелось множество городов. И не случайно выходцы из Скандинавии называли ее ʼʼГардарикиʼʼ - страна городов. Наибольшую славу приобрел Киев. Немецкий хронист Титмар Мерзебургский писал о нем в 1018 году: ʼʼВ этом большом городе, который является столицей королевства, более четырехсот церквей и восœемь рынков, людей же необыкновенное множествоʼʼ. Другой немецкий хронист XI века, Адам Бременский, называл Киев ʼʼсоперником Константинополяʼʼ. Столица Руси располагалась на великом водном пути ʼʼИз Варяг в Грекиʼʼ, через нее же проходил и другой путь, связывавший Поволжье с Западной Европой. Укрепленная часть города занимала 360-380 гектаров (для сравнения: Московский Кремль имеет площадь только 28 гектаров). Древнейшей частью Киева был ʼʼГород Владимираʼʼ на Старокиевской горе. В XI веке к нему пристраивается ʼʼГород Ярославаʼʼ. Обе крепости были сильно укреплены. Высота вала ʼʼГорода Ярославаʼʼ достигала 16 метров. Валы имели чрезвычайно крутые склоны - 45 градусов. Их толщина достигала у основания почти 20 метров. По верху валов шли деревянные стены. В некоторых местах валы прорезали мощные каменные башни с проездными воротами. С внешней стороны крепости защищали рвы. В нагорных, сильно укрепленных районах располагались княжеские и боярские терема, к которым примыкали арсеналы, конюшни, бани, жилища придворной челяди. До принятия христианства в ʼʼГороде Владимираʼʼ имелось языческое святилище. После крещения там возводятся греческими мастерами великолепная Десятинная церковь и иные храмы. Обширную площадь начинает занимать митрополичье подворье. В XI веке в ʼʼГороде Ярославаʼʼ создается огромный Софийский собор, богато украшенный фресками и мозаиками. Большинство киевлян жило на Подоле - городском посаде возле реки Почайны. Там стояли дома ремесленников и мелких торговцев, к которым примыкали мастерские и лавки. Мастера 60 специальностей: кузнецы, литейщики, гончары, стеклодувы, ткачи, кожевники и другие - работали здесь. Изделия киевских оружейников, ювелиров, резчиков по камню и дереву, замочников высоко ценились за пределами Руси. Возле Днепра и Почайны располагалось большинство киевских рынков. Сюда на кораблях прибывали заморские гости. Киев, конечно, был городом-гигантом. Остальные русские города, за исключением Белгорода, значительно уступали ему и по площади и по населœенности. При этом внутренняя структура у них была такой же. Другие русские города также вызывали изумление иноземцев. Когда в 1231 году венгерский король Андрей II увидал Владимир-Волынский, то воскликнул: ʼʼТакого города не построили и в немецких странах!ʼʼ

Путь ʼʼиз варяг в грекиʼʼ (также Варяжский путь или Восточный путь , др.-сканд. Austrvegr ) - водный (морской и речной) путь из Балтийского моря через Восточную Европу в Византию. Один из водных путей экспансии варягов из района проживания (побережье Балтийского моря) на юг - в Юго-Восточную Европу и Малую Азию в начале X века - серединœе XIII века. Этим же путём пользовались русские купцы для торговли с Константинополем и со Скандинавией.

Волжский или волго-балтийский торговый путь - самый ранний из трёх великих речных путей, соединявших Скандинавию с Халифатом в раннем средневековье. Судя по находкам дирхемов, сложился ранее днепровского изаволоцкого путей, но и своё международное значение стал утрачивать раньше остальных - ещё до начала крестовых походов. В период своего расцвета во второй половинœе IX века Волжский торговый путь обеспечивал экономическое благосостояние трёх государственных образований - Руси в верховьях, Волжской Булгарии в средней части и Хазарского каганата в низовьях Волги.

Города Киевской Руси и их роль в мировой торговле. Транзитные пути “Из варяг в греки”, “Из варяг в арабы”. - понятие и виды. Классификация и особенности категории "Города Киевской Руси и их роль в мировой торговле. Транзитные пути “Из варяг в греки”, “Из варяг в арабы”." 2017, 2018.

Земля на месте города норманнов Бирка и остров Готланд, изученные в наши дни археологами, буквально нашпигованы серебром. Десятки тысяч арабских монет, многочисленные экзотические предметы были обнаружены здесь.

Скудная земля, рыбная ловля и скотоводство не позволяли достойно содержать семью. А море, эта великая водная равнина, грозная стихия, бьющая волнами в скалистые берега, во время частых штормов звала помериться силой крепких мужчин-скандинавов. Викинги-норманны, называемые в арабских хрониках русами, устремлялись не только в моря, но и шли по прихотливым, сплетенным природой гидрографическим, водным, озерно-речным узорам вглубь Евразийского континента. Навстречу им тянулись с Ближнего Востока арабы. Возникающая новая цивилизация и культура искали новые контакты. В IX веке арабские посольства и купцы появились на берегах Волги. Сюда же на юрких судах, заменивших морские, в поисках новых партнеров приходят варяги. Природные условия благоприятствуют путешествиям. Малый климатический оптимум создает прекрасные возможности для путешествий по речным системам. Увеличение снежности зим в IX-XII вв. увеличивает высоту половодья на реках, что позволяет подбираться по небольшим водотокам к самым водоразделам и «перекатывать» суда через них в другие речные системы.

До Старой Ладоги варяги-викинги, они же норманны, доходят по полноводной Неве и Ладожскому озеру. Здесь, в нескольких километрах от озера, располагается город русов-варягов, обнаруженный археологами. Поселение было обнесено валами. Под фундаментами бревенчатых домов археологи нашли бронзовую брошь, костяные фигурки для игры, бронзовую шкатулку для иголок и туфли щеголя с треугольными каблуками. Все изделия - скандинавского происхождения. Обнаруженная трость была покрыта руническими письменами. Они оказались любовными стихами, сложенными скандинавскими бардами в витиеватой манере. Следовательно, купцы-русы не только владели грамотой, но не были чужды и высокого поэтического стиля. В ожидании продолжения пути торговцы не скучали, тем более, что кроме мехов, великолепного оружия их непременно сопровождали пригожие девицы и рабыни, которых сбывали на невольничьих рынках Востока. Перевалочная и сортировочная станция - вот чем был город на Ладоге в IX-X вв.

Пока погружались товары с морских кораблей на речные суда, купцы приносили пожертвования и просили божественного покровительства в торговых операциях. При раскопках древнего городища у Старой Ладоги были обнаружены остатки небольшого деревянного строения, внутри которого находилась большая деревянная статуя одного из божеств скандинавского пантеона. Перед идолом, напоминающим воина, находился очаг с обугленными костями животных, птиц и рыб - явными следами жертвоприношения. Так они благодарили и задабривали своих грозных богов.

Перегрузив товары и рабынь на мелкосидящие суда, по виду напоминающие лодки-каноэ (самая большая из них была длиной до 6-7 метров и шириной до 3 метров), испросив доброго пути и удачи, викинги отправлялись в путь по рекам, озерам, через заболоченные водоразделы на Волгу и далее на Ближний Восток.
Водная дорога от Ладоги шла по рекам Сясь и Молога к великой Волге. Ниже впадения Камы они делали остановку в Булгаре - древнем торговом центре.

В описании Ибн-Фадлана, багдадского секретаря посла, проведшего в 922 году около года в Булгаре, говорится о том, что по прибытии купцы-викинги строили большие деревянные дома на берегу. В каждом из этих домов собиралось по 10-20 человек, иногда больше, иногда меньше. Каждому отводилось по скамье, где купцы располагались с неизменно их сопровождавшими пригожими девицами.
Из записок Ибн-Фадлана известен обряд поклонения богам русов. Падая ниц перед святым деревянным идолом, окруженным маленькими скульптурами, купец начинал молитву: «О всемогущий бог! Я прибыл издалека со множеством рабынь и соболей. Прими же мои подношения!» После такого обращения раскладывались перед деревянной скульптурой бога хлеб, мясо, лук, молоко, пиво. Затем следовало продолжение-просьба: «Пошли мне купца, у которого много денег, который купит мой товар, не торгуясь, и не будет со мной спорить». При удачном завершении путешествия тому же идолу на обратном пути в жертву приносились овцы и скот со словами: «Бог исполнил мои желания, я обязан вознаградить его». Выразив благодарность, купец оставлял кусок мяса перед святыней, а остальное раздавалось бедным.
Али ал-Масуди, уроженец Багдада, живший в первой половине Х в. и собравший огромный по объему материал о народах мира, известных арабам, сообщает о походе русов на Каспий в 912-913 гг.: «Около 500 кораблей, из коих на каждом было 100 человек… достигли Хазарского (Каспийского) моря… небольшое, известное со всех сторон».
О русах сообщает в Х веке в большом труде «Дорогие ценности» и Абу Али ибн-Русте: «Русы живут на острове среди озер. Остров этот занимает пространство трех дней пути. Покрыт он лесами и болотами. Они совершают набеги на славян: подходят к ним на ладьях, высаживаются, забирают их в плен, отвозят в Хазарию и Болгарию и продают там. Пашен у них нет и питаются они тем, что привозят из земли славян… Единственный промысел их - торговля… мехами. Одеваются они неопрятно, мужчины у них носят золотые браслеты. С рабами обращаются хорошо. Городов у них много и живут на просторе. Они люди рослые, видные и смелые, но смелость эту они проявляют не на коне - все свои набеги и походы они совершают на кораблях». (Цитируется по книге: И.П.Магидович, В.И.Магидович «Очерки по истории географических открытий».—Т.1, М., «Просвещение», 1982).

На пути к арабам, державшим под контролем торговые трассы с востока на запад, в том числе и южную ветвь шелкового пути, русы-норманны попадали во владения иудеев-хазар. Племя тюркского происхождения, отличавшееся большой терпимостью и высокой культурой, хазары держали весьма боеспособное войско между Волгой и Кавказом. Можно было прорываться далее на юг с боями, что иногда и делали варяги-норманны, называемые арабскими хронографами русами, но проще было уплатить пошлину и торговать на берегах Каспия. Пушнина: соболь, черная (чернобурая) лиса, горностай, куница, — пользовались огромным спросом. Да и красавицы-рабыни, стройные, белотелые, голубоглазые, русоволосые, вызывали восхищение и открывали кошели с золотом и серебром. А его вечно так не хватало! Да и мечи, выкованные умельцами Севера, обменивались на остро заточенные хазарские пики или менялись на экзотические товары Шелкового пути - пряности, необычные статуэтки невиданных богов и, безусловно, шелк, невесомый, легкий, защищающий от насекомых, которыми кишели жилища смелых воинов. Но шелковые одежды могли быть доступны только конунгам-предводителям, да и то дома, на далекой родине.
Наиболее авантюрные и отчаянные воины-купцы пересаживались с легких судов на корабли пустыни - верблюдов и по караванным тропам двигались в сказочный Багдад - сердце арабской империи того времени.

Восточный базар поражал северян не только азартом торговли, но и обилием товаров «со всего света». Индийские статуэтки и мерцающие таинственным огнем драгоценные камни, изделия из фарфора, шелк, пряности, помогавшие длительно сохраняться мясу, ювелирные изделия из золота и серебра, ковры… И все это под крики торговцев, расстающихся с товаром, как с жизнью, с отчаянием и надеждой… на хорошую прибыль. Пока нет сведений о путешествии на Дальний Восток русов-норманнов, но в арабской столице Дальний Восток и юг сами приходили в руки. Пушистые шкурки горностаев, соболей и куниц - валюты раннего Средневековья - уходили за монеты и ювелирные изделия без задержек. Недаром на одном из островов вблизи Стокгольма были обнаружены изящная статуэтка Будды, сделанная в Северной Индии в V веке и проделавшая за четыре столетия путь в 5000 км, став сувениром в доме викинга, а также бронзовая жаровня, по форме напоминающая мечеть, она украсила и разнообразила домашнюю утварь норманна в Северной Швеции. Материальные свидетельства говорят о тесных контактах двух цивилизаций и культур - викингов и арабов. Но торговым перекрестком была Волга, Итиль в древних трактатах, где в Булгаре впервые встретились арабские и норманнские купцы.