Происхождение названия острова Пуэрто-Рико. Происхождение названия острова Эвбея

Контент страницы

30 августа 1873 года была открыта Земля Франца-Иосифа

Архипелаг, который был открыт 144 года назад, сегодня является северным кластером национального парка «Русская Арктика».

Примечательно, что австро-венгерская экспедиция на судне «Адмирал Тегетхоф», которую возглавили лейтенант австрийского флота Карл Вайпрехт и поручик австрийской армии Юлиус Пайер, направлялась изначально не к Земле Франца-Иосифа, а на восток. Целью экспедиции, начавшейся 13 июня 1872 года в Германии, было исследование и освоение Северо-Восточного прохода, при благоприятных ледовых условиях «Адмирал Тегетхоф» должен был пройти до Берингова пролива и вернуться через него.

Но Арктика диктует свои правила: уже 22 августа к северу от Новой Земли судно оказалось зажато льдами, и попытки экспедиции освободиться из ледового плена были безуспешными. «Адмирал Тегетхоф» дрейфовал в течение всей полярной ночи – сначала на северо-восток, а потом на северо-запад. Но даже с приходом весны, а потом и лета 1873 года команде освободить судно не удалось, хотя в течение трёх с половиной месяцев лёд пилили, кололи и даже взрывали. 25 августа закончился полярный день. Приближалась вторая вынужденная зимовка, в настроении участников экспедиции преобладало отчаяние и тяжёлое разочарование.

Но судьба преподнесла экспедиции Пайера-Вайпрехта сюрприз: 30 августа на горизонте показалась земля, которую Юлиус Пайер позднее описывал в своей книге как «суровые скалистые горы» и «прекрасную альпийскую страну». Это были скалы, получившие в дальнейшем название мыса Тегетхоф острова Галля. Однако ступить на архипелаг исследователи смогли только 1 ноября. Остров, на который состоялась первая высадка, получил имя Вильчека – в честь австрийского графа Ганса Вильчека, профинансировавшего экспедицию.

Вот как описывал Юлиус Пайер первую высадку: «Наша радость от посещения земли была так велика, что все, что мы здесь находили, вызывало в нас незаслуженные восторги. (..) Мы восторгались самыми обычными формами и контурами. Первым вопросом, интересовавшим нас, было геологическое строение земли. Порода оказалась состоящей из столбчатого долерита. Неописуемо бедной была растительность. Казалось, что она состоит всего лишь из нескольких лишайников. (..) Страна казалась лишённой жизни».

Весной 1874 года Юлиус Пайер с частью команды совершил санные маршруты по архипелагу протяжённостью около 450 миль. Так в числе прочего были открыты и названы острова Винер-Нейштадт, Земля Вильчека, Земля Рудольфа, пролив Австрийский канал.

Всего экспедиция длилась 820 дней. Исследователи, кроме открытия архипелага, получили данные в области геологии, гляциологии, климата, флоры и фауны островов.

Земля Франца-Иосифа известна многим по песням Юрия Визбора, который объездил все северный моря от Мурманска до Чукотки и дальше по Дальнему Востоку!
И это стоит того, ведь Земля Франца-Иосифа (сокращённо - ЗФИ) бьёт множество российских и мировых рекордов: там самая северная точка островной суши России, самая близкая земля к Северному Полюсу, самая северная погранзастава РФ, самая северная почта и самый северный аэродром в мире, самый северный театр боевых действий в Отечественной войне, самый экстремальный из наших островов!
И этот список можно долго продолжать!
И, конечно, самый северный православный Крест - нашим героям, исследователям и путешественникам, кто не щадя живота своего расширял границы нашей беспредельной Родины!

География: островная точка: мыс Флигели на острове Рудольфа в архипелаге Земли Франца-Иосифа расположен всех севернее — 81° 49" с.ш., расстояние от мыса Флигели до Северного полюса составляет всего 900 км.

Остров Рудольфа — самый северный из островов Земли Франца-Иосифа. Мыс Флигели на острове — самая северная точка суши, принадлежащая Российской Федерации, одновременно самая северная точка Европы. Остров административно принадлежит Архангельской области. Площадь 297 км?. Почти полностью покрыт ледником.

Остров, как и весь архипелаг Франца-Иосифа, открыт в 1873 австро-венгерской экспедицией исследователя Ю. Пайера, был назван по имени Рудольфа, кронпринца Австрии. В 1936 году на острове была создана база первой советской воздушной экспедиции на Северный полюс. Оттуда в мае 1937 года четыре тяжелых четырёхмоторных самолета АНТ-6 доставили папанинцев на вершину мира.

В освоении многих отдаленных территорий нашей страны ведущую роль играли военные. Кое-где на Крайнем Севере и Дальнем Востоке гарнизоны по сей день являются основным типом населенных пунктов. Правда, в постсоветское время число таких гарнизонов и численность населения в них резко снизились. Однако до сих пор наши учебники географии о «военном» освоении не пишут ничего даже в тех случаях, если оно давно уже не является тайной. Это немного удивительно, поскольку для многих и староосвоенных районов, и регионов нового освоения части разных силовых ведомств выполняют функции градообразующих предприятий.

Земля Франца-Иосифа была открыта в конце XIX в. австро-венгерской экспедицией, отправившейся в 1872 г. в поисках Северо-Восточного прохода, а может быть, и для достижения Северного полюса и в 1873 г. прижатой льдами к берегам доселе не известной земли, названной по имени тогдашнего императора Австро-Венгрии*. З.Ф.И., как ее обычно называют на Севере, имеет площадь примерно 16 тыс. км2 и состоит из 191 острова.

Первое постоянное поселение на Новой Земле появилось в 1877 г. Называется оно Малые Кармакулы. В 1896 г. в Малых Кармакулах была создана гидрометеорологическая станция, существующая по сей день и являющаяся старейшей полярной станцией в России.

Проливы
Между полуостровом Полярных лётчиков и полуостровом Армитидж проходит Архангельский пролив. Южнее Архангельского пролива находится пролив Кембридж, омывающий южную часть острова.

Бухты и заливы Земли Александры

Бухта Отмелая
Бухта Зверобоев
Бухта Топографов (между мысом Мелехова и западным берегом полуострова Полярных Лётчиков)
Залив Дежнёва
Бухта Северная
Бухта Островная
Залив Вейпрехта
Залив Норденшельда

Мысы Земли Александры
Перечисление от крайней западной точки по часовой стрелке:
мыс Мэри-Хармсуорт
мыс Нимрод
мыс Стрелка
мыс Нагурского
мыс Заманчивый
мыс Томаса
мыс Мелехова
мыс Двойной
мыс Бабушкина
мыс Ледяной
мыс Абросимова
мыс Палец
мыс Лудлова
мыс Лофли

середина полярного лета на ЗФИ

ЗЕМЛЯ ВИЛЬЧЕКА
Земля Вильчека — остров в Северном Ледовитом океане, второй по размерам остров архипелага Земля Франца-Иосифа. Назван по имени Ганса Вильчека, финансировавшего австрийскую экспедицию Карла Вейпрехта и Юлиуса Пайера, открывшую остров в 1873 году.
Расположен в восточной части архипелага. Отделён от западной группы островов Австрийским проливом, от лежащего северо-восточнее острова Греэм-Белл проливом Моргана. Поверхность острова представляет собой плоскогорье с относительными высотами 400—600 м и почти полностью покрытое ледником. Площадь острова — около 2000 км², наивысшая точка — 606 м.

Близлежащие малые острова
В 9 км к югу от бухты Персей лежит остров Клагенфурт, названный в честь австрийского города Клагенфурт.
Недалеко от восточного побережья расположены острова Горбунова, названные в честь русского натуралиста Григория Петровича Горбунова.
В 1,5 км к юго-востоку лежат четыре небольших острова:
Деревянный
Дауэс
Мак-Культа
Тилло
Климат
Климат суровый, арктический. В году, в среднем, регистрируется всего 18 дней с температурой выше 0 °C. Среднегодовая температура воздуха составляет −12 °C, максимальная зарегистрированная температура +12 °C, минимальная −42 °C. Среднегодовое количество осадков — 280 мм.

ОСТРОВ ГРЕЭМ-БЕЛЛ
Гре́эм-Белл — самый восточный остров в архипелаге Земля Франца-Иосифа, на севере Европы. Часть полярных владений России, входит в состав Архангельской области. Площадь — 1,7 тыс. км².
Был открыт в 1899 году во время санной поездки американским метеорологом Ивлином Болдуином, назван в честь Александра Грейама Белла.
Высшая точка — 509 метров, ледниковый купол Ветреный.
Крупнейшее озеро на острове — Мелкое, второе по величине — Северное.
Самая северная точка острова — мыс Аэросъёмки, восточная — мыс Семерых (мыс Песчаный). Самой восточной точкой острова и всего архипелага является мыс Олни, севернее которого расположен мыс Кользат; крайняя южная точка — мыс Лейтер.
На западе расположен крупный залив — залив Матусевича. На востоке находится небольшая бухта Илистая со множеством мелких песчаных островков.
Ближайшие острова — остров Перламутровый и Трёхлучевой. На западе Греэм-Белл отделён от острова Земля Вильчека проливом Моргана.

мыс Триест, остров Чамп

ПУТЕШЕСТВИЕ НА ЗЕМЛЮ ФРАНЦА-ИОСИФА
Архипелаг Земля Франца-Иосифа — это не только самая удаленная северная часть России, но и, пожалуй, один из самых неизведанных туристических уголков в мире. Нет, специалисты там, несомненно, поработали и постарались во многом разобраться, а вот для туристов этот край нашей страны по-прежнему «Терра инкогнита».
Действительно, во-первых, возможность посещать эти острова для отечественных и зарубежных любителей путешествовать появилась буквально пару десятилетий тому назад. Во-вторых, попасть туда можно или по воздуху, например, вертолетом, или по морю-океану, из Мурманска, но это далеко, или из Архангельска — это, конечно, поближе, но в обоих случаях туристические поездки в район ЗФИ случаются не часто. В-третьих, посещать их возможно в течение весьма ограниченного времени, около трех месяцев в году.

Но имеется еще и в-четвертых. Поездка туда любым из приемлемых способов стоит приличных денег, говоря другими словами, ну, много денег надо, поэтому любознательных иностранцев из разных регионов Земли, для которых такие суммы не являются критическими, побывало на архипелаге значительно больше, чем россиян, хотя и наши соотечественники туда стали добираться, и чем дальше, тем больше.

Чудеса на ЗФИ встречаются буквально на каждом островке, но среди всех есть один весьма удивительный клочок суши. И название у него тоже необычное — Чамп, такое вот короткое, но очень звучное. Оказалось, что назван он в честь Уильяма Чампа, который в 1905 году, будучи личным секретарем американского миллионера Циглера, отправился в качестве руководителя спасательной операции по поиску пропавшей полярной экспедиции, финансированной все тем же Циглером.

Так вот арктический остров имени Чампа — одно из уникальнейших мест на Земле — он весь усеян странными, идеально круглыми камнями, получившими название «сферолиты», при этом они бывают от маленьких, карманного формата, до гигантов с диаметром более двух метров и весом во много тонн. Природа их происхождения до сих пор наукой не объяснена. Все это нам рассказали на одном из брифингов, и даже фотографии показали. Очень впечатляющие фотографии, надо сказать. Представляете, как мы возжаждали там побывать!

Вот к этому необычному острову и устремился наш корабль. И все бы ничего, но чем ближе мы подходили к острову, тем плотнее становился туман, и тем меньше была вероятность нашей высадки. Основную опасность в такую погоду представляли медведи, ведь звери могли подойти совершенно бесшумно, им-то туман не помеха, а организовать стопроцентную охрану туристов было весьма затруднительно. Да и осматривать остров в такой туманище — весьма сомнительное удовольствие.
Было решено, что «50 лет Победы» немного постоит вблизи острова Чампа, и мы все подождем, вдруг боги будут милостивы, и туман рассеется.
Вот после принятия такого решения туристы, дабы отвлечь их от грустных мыслей, были приглашены в лекционный зал на еще одно необычное и удивительное мероприятие — Благотворительный аукцион, самый северный из всех, которые когда-либо проводились в мире, все средства от него должны попасть в фонд охраны белых медведей.

Мы еще немного поскучали, но тут прозвучало приглашение всем прибыть на ужин, и мы отправились в ресторан. Там нас ждал большой сюрприз — русский ужин, все официантки были одеты в русские национальные костюмы, на «шведском» столе, вместе с обычными салатами и закусками, лежали традиционные русские продукты — банки с черной икрой, бутылки с разнообразнейшей водкой, какой там только не было: и Столичная, и Царская, и Пять озер, и прочая, и прочая. Не было только Плохой, но такой и в анекдотах не бывает.
Все было хорошо, беда одна — и банки, и бутылки, как были закрыты, так закрытыми и остались до конца ужина. Может, это муляжи были? Мы так и не поняли.

После ужина нас уверили, что, если туман рассеется ночью, а это ожидалось в районе часов двух ночи, то нас поднимут, и мы поедем на экскурсию на «зодиаках», темноты-то не будет, ведь полярный день за бортом не прекращается и ночью.
Мы спали крепко, но вот по громкой связи прозвучало:
— Приглашаем всех на экскурсию на остров Чамп.
Пока это сообщение дублировалось на остальных языках, мы успели одеться, и только в дверях обратили внимание на экран телевизора. Увиденное нас поразило, оказалось, что действительно было 2 часа ночи.
— Во дают, — вырвалось из нас одновременно.
На верхней палубе мы встали в длинную очередь, оказалось, что почти все иностранцы уже собрались, а первыми стояли китайцы, по-видимому, они все спали, не раздеваясь, иначе как можно так быстро собраться.

Началась посадка, «зодиак» за «зодиаком» наполнялись туристами, но не уходили, а собирались неподалеку в стайку, мы все ближе и ближе пододвигались к трапу, заполнилась шестая лодка, и все они тут же исчезли в тумане. Да, да, именно в тумане, который ни на сколько не уменьшился, казалось, он сгустился еще сильней.
— Может это только тут, вокруг корабля, такой туманище, а у берега чисто? — прозвучал чей-то голос за спиной.
Мы переглянулись, такая простая мысль нам не пришла в голову. А, ведь, наверное, это действительно так, подумалось мне, иначе, зачем нас туда тащат среди ночи?
Лодки ушли, нам сказали, что их возвращения придется ждать не менее часа. Значит, они дойдут до берега, высадятся там, погуляют немного и вновь сядут в «зодиаки», чтобы вернуться на борт, и только после этого поплывем мы. Часть туристов ушла, решив, что ожидание посреди ночи не оправдано, но нам было так любопытно, так хотелось увидеть эти круглые камни, а один, что скрывать, тайком положить в карман, что мы остались, и не прогадали. Вот что, в конце концов, произошло.

Мы стояли, опираясь на перила, в томительном ожидании возвращения лодок. Наши глаза были направлены в туманную даль в сторону кормы корабля, нас не волновали посторонние звуки, ничто не отвлекало нас, мы были, как бы это правильней сказать, наверное, зацикленными на самом процессе ожидания. Сами представьте, будят вас посреди ночи и говорят: надо постоять и часок подождать. Чтобы вы сами делали, если бы согласились часок постоять и подождать в 2 часа ночи?

Прошло еще около получаса, на яхтах началось активное шевеление, по-видимому, получили «Добро» и начали готовить резиновые лодки к спуску на воду, но тут из тумана выплыли наши «зодиаки», и мы переключили свое внимание на них. По трапу поднимались туристы, в основном они были молчаливыми и какими-то огорченно-унылыми. Кто-то из россиян, успевших на первый заход, пояснил нам, что там туман не меньше, смотреть не на что, кроме птиц никто им из живности не попался, в общем, плыть не стоит.

Но мы посчитали неразумным отказываться от поездки, после того как столько уже прождали, да еще в такое время, и разместились на бортах лодки, которой управлял Дмитрий. Рядом с нами оказалась еще только одна лодка, больше пассажиров не нашлось. Через несколько минут ледокол исчез в тумане, вторая лодка держалась поблизости, но иногда она тоже начинала растворяться в пространстве и тогда ее контуры с трудом просвечивали через набегающие волны плотного тумана. Двигались мы по наитию, никакими навигационными приборами «зодиаки» не были оснащены, но проскочить мимо довольно большого острова мы не должны были, да и с ледокола по рации могли откорректировать наш маршрут, ведь они-то нас прекрасно видели, вернее не нас, конечно, а ту точку, которая на экране локатора соответствовала нашему местоположению.

Туман немного рассеялся, стало видно и получше, и подальше. Перед нами возник берег острова, покрытый ледником, сползавшим в море, один из айсбергов, недавно отколовшийся от этого ледника, плавал совсем рядом. На айсберге разместилось много птиц, избравших его в качестве подвижной базы отдыха. Часть птиц плавала на воде.
Дмитрий направил лодку в сторону айсберга, чтобы мы смогли как следует рассмотреть птичек. И тут между берегом и лодкой в море появились две быстрые и ловкие фигуры — это были молодые моржи. Звери, не обращая на нас никакого внимания, ныряли, исчезая надолго под водой.
Моржи в очередной раз нырнули и надолго исчезли под водой. Дмитрий завел мотор и начал движение в ту сторону, где недавно были моржи.
— Мы их не напугаем? — спросил кто-то.
— Да, нет, наоборот. Они же любопытные, на шум сами подойдут ближе.
Так все и произошло. Моржи вынырнули рядом с нашей лодкой и какое-то время плавали поблизости, как бы позируя, чтобы мы могли их хорошенько рассмотреть. Интересный факт: согласно эволюционной теории, морж — это ушедший под воду медведь. Мы пытались найти сходство между медведем и моржом, иногда это получалось, но чаще морж походил на кого угодно, но только не на медведя.

путешествие по ЗФИ - ледокол Капитан Драницын

ОСТРОВ ГАЛЛЯ
Шли мы в это время с крейсерской скоростью в сторону острова Галля, одного из самых южных островов архипелага. Именно там у нас была запланирована последняя вертолетная высадка на столовую гору мыса Тегетхоффа. Столовая гора — так по-научному, называют все вершины с усеченной, плоской вершиной. В мире таких гор неисчислимое количество, их образование объясняют выветриванием осадочных пород, из которых они сложены. Много их мы видели и на ЗФИ. Но мне показалось, что там вершины гор просто-напросто ледник или слизнул, или так придавил, что ровная поверхность и образовалась.

Море было спокойно, туман клубился где-то вдали, видимость была весьма приемлемая, поэтому еще очень зáдолго мы, те, кто находились на ходовом мостике, увидели огромный айсберг, одиноко лежащий на поверхности моря.
Тут же возник капитан, распорядившийся сбавить ход и приблизиться к этому красавцу. А там было на что посмотреть. Глыба голубого льда неподвижно разлеглась на морской поверхности, казалось, что она просто так лежит на самом верху, вытянувшись в длину на добрую сотню с лишком метров и вздымаясь вверх на высоту десятиэтажного дома, такая вот горушка возникла перед нами.
За айсбергом уже виднелись острова, к которым мы стремились, но было не до них. Мы впервые увидели настоящий айсберг и жаждали рассмотреть его со всех сторон. Стала понятна причина гибели «Титаника», наткнись на полном ходу на такую преграду и не уцелеет ничто, ни один корабль, возможно, даже такой, как наш ледокол.
Ледокол подобрался к ледяной горе почти вплотную, а затем слегка ткнулся своим носом в краешек этой стены, и сразу же с нее посыпались куски и кусочки, слабенькая оказалась стена.
Шло массовое фотографирование на фоне этого чуда природы. Люди принимали самые причудливые позы, только чтобы поймать понравившийся им ракурс. Не отстали от всех и мы.
Мы стояли высоко над уровнем воды и смотрели вниз, поэтому отчетливо видели, что гора уходит прямо под воду. Было невозможно определить, как далеко, вернее, глубоко она продолжается под водой, но очевидно, что специалисты правы, и большая часть льда находится там внизу, именно под водой, но вот насчет 90%, не знаю, мне кажется, что эта цифра несколько преувеличена.
Атомоход не спеша обходил вокруг ледяной горы, было очевидно, что природа свое дело знает хорошо, лед был весь изъеден нежарким солнцем, туманами и дождями. Было ясно, что долго этому кусищу льда в океане не проплавать, скоро ему придет конец, и объем морской водички ненамного пополнится.
Мы оплыли вокруг айсберга и увидели его обратную сторону, казалось это создание человеческих рук, такая ровная, слегка наклонная, стремящаяся вверх поверхность, предстала перед нами, ну прямо взлетная палуба авианосца, и сразу же перед глазами мысленно возник красавец «Адмирал Кузнецов».
Всë, айсберг остался далеко позади, а мы продолжали свой путь к острову Галля. Перед нами лежала, казалось, бесконечная полоса островов, покрытых снегом и льдом, возможно именно подобную картину и увидели австрийские моряки — первооткрыватели этих островов.
Судно бросило якорь неподалеку от знаменитого мыса Тегетхоффа. Ну, раз уж я написал, что мыс знаменит, то надо пояснить, чем же. Дело в том, что с этого мыса началась история освоения архипелага Земля Франца-Иосифа. Ведь именно в район острова Галля, а если быть точнее, то к этому самому мысу 30 августа 1873 года льды принесли шхуну «Адмирал Тегетхофф» австрийской экспедиции — первооткрывателей ЗФИ. В память об их высадке на мысе установлен памятник шхуне.

Мы смотрели с палубы атомохода на острые кекуры, торчащие прямо из морских глубин, которые известный русский полярник Виктор Боярский образно обозвал «Клыки дракона», и ведь действительно напоминают что-то подобное, правда, самих драконов повидать не удалось, но их клыки могли быть только такими и никакими иными, да и место, казалось бы, прямо-таки для них создано.

Началось долгое ожидание нашей очереди на вертолетную экскурсию. Справедливости ради руководство поменяло очередность полетов, и в этот раз первыми лететь должны были туристы из самой последней группы. Процедура была построена следующим образом. Прежде всего на гору улетела охрана, от медведей можно ожидать чего угодно. Кстати сказать, первыми туристами внизу был замечен белый мишка, но, скорее всего, его сильно напугал вертолетный грохот, и он предпочел скрыться, мы его уже не увидели. Вместе с охраной туда улетел и Ян со товарищем, которые и руководили всеми посадочно-высадочными действиями.

Вертолет пустой вернулся на корабль, в него загрузились китайские товарищи, и карусель закрутилась — вертолет мотался туда-сюда, вез с ледокола очередную группу, затем забирал с острова предшествующую и так до самого конца, когда он совершил последний рейс, вывезя с острова Яна и охрану. Мы оказались теперь уже почти в конце, но очередь, как бы она медленно ни ползла — ведь на полет в два конца с двумя взлетами-посадками и сменой туристов уходило около 10-12 минут — до нас все же добралась, и мы, усевшись в вертолет, на этот раз рядышком с пилотом, чтобы лучше все рассмотреть, отправились на остров.

Так вот перепрыгивая с камня на камень, мы и передвигались от места высадки, пожалуй, единственного по-настоящему ровного, пригодного для вертолета места, к краю вершины, откуда можно было сделать приличные фотографии мыса, моря и корабля, а затем назад к месту посадки.
Сверху, конечно, вид на мыс очень даже ничего, прекрасно видны две скалы- останцы, высотой 25 и 60 метров. У мыса проходит граница — на юг уходят , а на севере лежит бухта Суровая, которая уже входит в акваторию Северного Ледовитого, вот так. Надо сказать, что четко эта граница никак не разграничена.
Не спеша передвигаясь по горе, мы пытались найти хоть какие-нибудь признаки жизни, но вокруг лишь камни, камни, лед и снег, ан нет, вот в одном месте нашелся малюсенький островок зелени, который порадовал нас своим жизнелюбием.

Всë закончилось, вертолет прилетел за нами, пора отправляться вниз на корабль, но прежде надо осмотреть остров сверху.
Вниз от вершины столовой горы острова Галля простираются красивые скалы, названные в память о выдающемся советском геологе академике Александре Николаевиче Заварницком, скалами Заварницкого, протянувшиеся на 15 километров вглубь острова, достигая максимальной высоты в 500 метров.
Ну вот, винт вертолета замер, все вернулись на борт, можно отправляться дальше. С удивлением мы восприняли объявление, что ледокол разворачивается, и мы пойдем назад к острову Чамп. Очень нам понравилось такое решение, может быть, все же удастся попасть на остров с каменными шарами.
Отправляясь дальше, мы в последний раз бросили свой взгляд на «клыки дракона», с этой точки их можно было принять за своеобразные ворота, преграждающие путь к острову Галля и на сам мыс с двумя останцами, украшающими его.

__________________________________________________________________________________________

ИСТОЧНИК ИНФОРМАЦИИ И ФОТО:
Команда Кочующие
Саватюгин Л.М., Дорожкина М.В. Архипелаг Земля Франца-Иосифа: история, имена и названия. — СПб.: ААНИИ, 2012. — 484 с. — ISBN 978-5-98364-054-2
Сергей В. Попов, Владилен А. Троицкий Архипелаг Земля Франца-Иосифа // Топонимика морей советской Арктики / Под ред. Л. А. Борисова. — Ленинград: Географическое общество СССР, 1972. — С. 85-128. — 316 с. — 1000 экз.
Земля Франца Иосифа: Сборник статей / СССР, Науч.-техн. упр. ВСНХ № 352. — М.: Государственное Техническое Издательство, 1930. — (Труды Института по изучению Севера; вып. 47).
Михаил Н. Иванычук 14 месяцев на земле Франца Иосифа. Впечатления зимовщика. — Харьков: Український робiтник, 1934. — 122, с.
http://greenbag.ru/russia/
Мартынов В. | Новая Земля — военная земля | Газета «География» № 09/2009
Остров капитана Кучиева | Корабельная сторона от 2 апреля 2008 г. | Издательство «Северная неделя»
Крюков В. Д., Зацепин Е. Н., Сергеев М. Б. Исторический очерк Полярной морской геологоразведочной экспедиции. "Разведка и охрана недр" №8 2012 г.
Самое северное отделение Почты России.
Партнеров Путина в Арктике ждут два миллиона бочек — Наука — GZT.RU
Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона: В 86 томах (82 т. и 4 доп.). — СПб.: 1890—1907.
http://www.photosight.ru/
фото В.Балякин, О.Паршина, А.Золотина, С.Анисимов

ОТКРЫТИЕ

Парадокс. Эти океанические острова открыла морская экспедиция австрийцев - нации, не имеющей выхода к морю. Да еще на судне, названном в честь австрийского адмирала. В те времена, правда, Австрия в Европе контролировала совсем другую территорию, чем теперь.

Эта земля была открыта в 1873 г. австрийской экспедицией под руководством лейтенантов Юлиуса Пайера и Карла Вайпрехта . Случайно.

Целью экспедиции было обнаружение Северо-Восточного прохода из Атлантического океана в Тихий. Специально построенное деревянное паровое судно «Адмирал Тегетхоф» вышло из германского Бремерхафена 13 июня 1872 г. 21 августа у западного побережья Новой Земли судно вмерзло в лед и вместе с ним стало дрейфовать на северо-запад. Спустя год, 30 августа 1873 г. льды привели «Адмирала» к берегам, предсказанным Ломоносовым, Шиллингом и Кропоткиным, З. Ф. И. - ИМЯ , .

Цитата. Около полудня мы стояли, облокотившись о борт корабля, и бесцельно глядели в туман, который то тут, то там начинало разрывать. Внезапно на северо-западе туман рассеялся совсем, и мы увидели очертания скал. А через несколько минут перед нашими глазами во всем блеске развернулась панорама горной страны, сверкающей своими ледниками. В первое время мы стояли точно парализованные и не верили в реальность открывавшейся перед нами картины. Затем, осознав наше счастье, мы разразились бурными криками: «Земля, земля!» Нам подарил ее каприз пленившей нас льдины... Нас привела сюда случайность.

Ю. Пайер

В честь своего монарха обнаруженную сушу австрийцы назвали Землей Кайзера Франца-Иосифа. Обнаруженную, но еще не потроганную ногой.

Лишь спустя два месяца, когда дрейфующее со льдами судно вмерзло в береговой припай, участники экспедиции смогли высадиться на берег небольшого острова на юго-востоке архипелага. Остров назвали в честь графа Вильчека , субсидировавшего экспедицию (впоследствии он стал президентом Австрийского географического общества) .

Потом - полярная ночь, начавшаяся цинга, охота на белых медведей. С появлением солнца - исследования архипелага.

В мае 1874 г. экспедиция покинула остававшийся в ледовом плену «Тегетхоф» и на санях по льдам, преодолевая полыньи на шлюпках, за 96 дней добралась до Новой Земли. Там им посчаст-ливилось встретиться с артелью поморов во главе с Ворониным . Приняв пострадавших на борт своей шхуны «Николай», он доставил их в норвежский порт Вардё. Оттуда австрийцы, на 812-й день от начала экспедиции, вернулись на родину.

Для австрийской экспедиции, как и для многих исследователей, стремившихся в те годы к полюсам, такие путешествия были в значительной мере экстремальным спортом для богатых. Насколько те подвиги чужды и непонятны были народу, с юмором показал чех Ярослав Гашек, некогда тоже подданный Франца-Иосифа.

Цитата

Помнится, поговаривали, что у Австрии есть колонии, проронил Швейк, - где-то на севере. Какая-то там Земля императора Франца-Иосифа.

Бросьте это, ребята, - вмешался один из конвойных. - Нынче вести разговор о какой-то Земле императора Франца-Иосифа опасно. Самое лучшее - не называйте имен.

А вы взгляните на карту, - перебил его вольноопределяющийся. - На самом деле существует Земля нашего всемилостивейшего монарха, императора Франца-Иосифа. По данным статистики, там одни льды, которые и вывозятся на ледоколах, принадлежащих пражским холодильникам. Наша ледяная промышленность заслужила и за границей высокую оценку и уважение, так как предприятие это весьма доходное, хотя и опасное. Наибольшую опасность при экспортировании льда с Земли Франца-Иосифа представляет переправа льда через Полярный круг. Можете себе это представить?

Конвойный пробормотал что-то невнятное, а начальник конвоя, капрал, подошел ближе и стал слушать объяснения вольноопределяющегося. Тот с глубокомысленным видом продолжал:

Эта единственная австрийская колония может снабдить льдом всю Европу и является крупным экономическим фактором. Конечно, колонизация подвигается медленно, так как колонисты частью вовсе не желают туда ехать, а частью замерзают там. Тем не менее с улучшением климатических условий, в котором очень заинтересованы министерства торговли и иностранных дел, появляется надежда, что обширные ледниковые площади будут надлежащим образом использованы. После постройки нескольких отелей туда будут привлечены массы туристов. Необходимо, конечно, для удобства проложить туристские тропинки и дорожки между льдинами и накрасить на ледниках туристские знаки. Единственным затруднением остаются эскимосы, которые тормозят работу наших местных органов…

Капрал слушал с интересом. Это был солдат сверхсрочной службы, в прошлом батрак, человек крутой и недалекий, старавшийся нахвататься всего, о чем не имел никакого понятия. Идеалом его было дослужиться до фельдфебеля.

- …не хотят подлецы эскимосы учиться немецкому языку, - продолжал вольноопределяющийся, - хотя министерство просвещения, господин капрал, не останавливаясь перед расходами и человеческими жертвами, выстроило для них школы. Тогда замерзло пять архитекторов-строителей и...

Каменщики спаслись, - перебил его Швейк. - Они отогревались тем, что курили трубки.

Не все, - возразил вольноопределяющийся, - с двумя случилось несчастье. Они забыли, что надо затягиваться, трубки у них потухли, пришлось бедняг закопать в лед. Но школу в конце концов все-таки выстроили. Построена она была из ледяных кирпичей с железобетоном. Очень прочно получается! Тогда эскимосы развели вокруг всей школы костры из обломков затертых льдами торговых судов и осуществили свой план. Лед, на котором стояла школа, растаял, и вся школа провалилась в море вместе с директором и представителем правительства, который на следующий день должен был присутствовать при торжественном освящении школы. В этот ужасный момент было слышно только, как представитель правительства, находясь уже по горло в воде, крикнул: «Gott strafe England!» Теперь туда, наверно, пошлют войска, чтобы навести у эскимосов порядок. Само собой, воевать с ними трудно. Больше всего нашему войску будут вредить ихние дрессированные белые медведи.

Этого еще не хватало, - глубокомысленно заметил капрал...

Ярослав Гашек.
Похождения бравого солдата Швейка во время мировой войны

В честь него названа еще и группа островов во главе с очень крупным. Это Земля Вильчека на востоке З. Ф. И.

Федор Иванович Воронин - дед знаменитого советского капитана ледокольного флота Владимира Ивановича Воронина, зверопромышленник, мещанин Сумского Посада (ныне в Карелии, восточнее Беломорска).

В конце шестидесятых годов ХIХ столетия знаменитый русский метеоролог А.И.Воейков поставил вопрос об организации большой экспедиции для исследования русских полярных морей.

Эту идею горячо поддержал известный географ и революционер, теоретик анархизма князь П.А.Кропоткин. Различные соображения, а главным образом наблюдения над льдами Баренцова моря привели Кропоткина к заключению, что «между Шпицбергеном и Новой Землей находится еще не открытая земля, которая простирается к северу дальше Шпицбергена и удерживает льды за собой... Возможное существование такого архипелага указал в своем превосходном, но мало известном докладе о течениях в Ледовитом океане русский флотский офицер барон Шиллинг ». В 1870 году Кропоткин составил проект экспедиции. Однако царское правительство отказало в средствах, и экспедиция не состоялась.

Обложка иллюстрированого журнала «Illustriertes Wiener Extrablatt» (25 сентября 1874 г.) с портретами Юлиуса фон Пайера (слева) и Карла Вейпрахта (справа)

Вскоре после этого за границей возник план большой экспедиции для исследования области к северо-востоку от Новой Земли, - в то время область эта представляла собою белое пятно на карте. Этот план был предложен лейтенантами австрийского флота Юлиусом Пайером и Карлом Вейпрехтом. Они сумели убедить нескольких богатых лиц в важности проектировавшегося исследования. Необходимые деньги были собраны, и 13 июня 1872 года специально построенное для этой экспедиции деревянное паровое судно «Тегеттгоф» покинуло германский порт Бремергафен и направилось в Баренцево море.

Пароход «Tegetthoff», затертый во льдах (1872)

Тот год был в Баренцовом море, как мы уже отмечали, очень ледовитым. «Тегеттгофу» не удалось дойти даже до северной оконечности Новой Земли, так как в конце августа судно было затерто льдами у западного берега этого острова, несколько севернее небольших островов Баренца.

Когда «Тегеттгоф» сжало льдами около Новой Земли, никто и не думал, что льды пленили судно навсегда.

Все участники экспедиции считали, что через несколько дней, в крайнем случае недель льды разойдутся, и судно снова получит возможность двигаться. «Если бы мы знали, в тот вечер, когда льды сошлись вокруг "Тегеттгофа" , - пишет Пайер, - что отныне наше судно проклято безвольно следовать прихоти льдов, что настоящим судном оно уже никогда не будет, мы могли бы впасть в отчаяние ».

Осенью «Тегеттгоф» вместе со льдами вынесло в открытое море. Наступила полярная ночь с ее штормами и метелями. Льды со страшной силой напирали на судно, грозя раздавить его, как ореховую скорлупу. Все было приготовлено на тот случай, если придется оставить судно. Чуть ли не ежедневно, когда грохот льда и треск судна возвещали о начавшемся сжатии, участники экспедиции бросались в каюты, наспех одевались и выбегали на палубу, каждую минуту готовые спрыгнуть на лед. «Это были жуткие моменты , - говорит Пайер, - когда приходилось одеваться, чувствуя, как дрожат стенки судна, в то время, как снаружи лед трещал и скрипел. Выбегаешь на палубу с котомкой в руке, готовый бросить судно и начать странствовать - куда, никто из нас не знал. А льдины кругом все продолжали громоздиться одна на другую, взлезая на палубу. Ничто не оставалось в покое ».

Юлиус фон Пайер (1842-1915), полярный исследователь, офицер, художник и писатель

Карл Вейпрехт (1838-1881), морской офицер и полярный исследователь

Сто тридцать суток судно находилось под постоянной угрозой быть раздавленным льдами и пойти ко дну. К весне, когда льдины вокруг «Тегеттгофа» смерзлись в большие поля, наступила более спокойная пора. К этому времени ветры и течения отнесли судно далеко от того места, где оно было захвачено льдами: оно находилось в 250 километрах к северу от Новой Земли, в водах, которые до этого еще не посещались человеком.

Наступило лето, но положение «Тегеттгофа» не изменилось. По прежнему судно находилось в крепких тисках льда, и вокруг него до самого горизонта простиралась белая пустыня. Надежды на освобождение судна изо льдов рухнули, и мореплаватели уже стали свыкаться с мыслью о второй вынужденной зимовке в плавучих льдах. Продовольствия пока было достаточно, так как экспедиция, выходя из Бремергафена, предусмотрительно захватила его с расчетом на два с половиной - три года.

Но вот, совершенно неожиданно, 30 августа 1873 года произошло важное событие в монотонной жизни затертого во льдах корабля. «Около полудня , - рассказывает Пайер,- мы стояли, облокотившись о борт корабля, и бесцельно глядели в туман, который то тут, то там начинало разрывать. Внезапно на северо-западе туман рассеялся совсем, и мы увидели очертания скал. А через несколько минут перед нашими глазами во всем блеске развернулась панорама горной страны, сверкавшей своими ледниками. В первое время мы стояли точно парализованные и не верили в реальность открывавшейся перед нами картины. Затем, осознав наше счастье, мы разразились бурными криками: "Земля, земля!!!" ».

Предположение Кропоткина о существовании земли на севере Баренцова моря блестяще оправдалось. Австрийцы назвали ее Землею Франца-Иосифа.

«Австро-венгерская арктическая экспедиция» - эта гравюра из иллюстрированного журнала неправдиво показывает реалии, так как собак было всего три

Вскоре после того, как экспедиция увидела впервые этот архипелаг, северными ветрами «Тегеттгоф» стало относить к югу. Вступить на вновь открытую землю австрийцам удалось только 1 ноября. Первым был посещен небольшой остров на юго-востоке Земли Франца-Иосифа, названный островом Вильчека - в честь лица, финансировавшего экспедицию. В это время уже снова настала полярная ночь. «Когда мы вступили на сушу, мы не заметили, что она состояла только из снега, голых скал и смерзшихся камней и что, в сущности, на земле едва ли мог существовать более печальный и безнадежный уголок, чем этот остров. Нам он казался настоящим раем ». Так Пайер описывает свое первое впечатление от острова Вильчека.

Темнота не позволила немедленно приступить к исследованию открытой земли. Приходилось ждать окончания длинной, стодвадцатипятисуточной полярной ночи. Опять однообразно потекла жизнь на судне.

Усилились заболевания цынгой, которые случались и в первую зиму. В начале марта от этой болезни скончался машинист Криш. Весною заболевания прекратились. Этому способствовала главным образом удачная охота на белых медведей, которых убили 67 штук.

Мыс Тегетгофф на острове Галля

Как только взошло солнце, австрийцы стали готовиться к санным путешествиям для исследования Земли Франца-Иосифа. Первая экскурсия была предпринята в середине марта. Пайер посетил мыс Тегеттгоф и поднялся на ледник Сонклар на острове Холла. Погода стояла маловетреная, но было очень холодно, и на вершине ледника термометр Цельсия показывал 50° ниже нуля. Это самая низкая температура, до сих нор отмеченная на Земле Франца-Иосифа. Путешественники, недостаточно хорошо снаряженные для такой стужи, во время ночевок в палатке очень страдали от холода.

В конце марта Пайер, в сопровождении шести других участников экспедиции, вышел в большую санную экспедицию. Собак у австрийцев имелось только три, и поэтому перетаскивать сани приходилось людям. В эту экспедицию Пайеру удалось дойти до крайней северной оконечности Земли Франца-Иосифа, названной им мысом Флигели. Пайер, однако, не знал, что этот мыс является самой северной точкой открытого австрийцами архипелага, ему казалось, что дальше к северу находится еще другая земля, он даже дал этой земле название - Земля Петермана. Впоследствии другие экспедиции выяснили, что никакой земли к северу от мыса Флигели не существует. Очевидно, Пайер принял за землю гряду торосов. Такая ошибка вполне возможна, и случаи, когда полярные исследователи принимали нагромождения торосов за сушу, далеко не единичны. Несуществующая Земля Петермана долго помещалась на географических картах, пока ошибка Пайера не была окончательно доказана. По тому месту, где Пайер отметил свою Землю Петермана, в 1900 году прошел итальянец Каньи, а в 1914 году - штурман Альбанов. Никакой земли там не оказалось, кругом до горизонта простиралось покрытое льдом море.

Карта Земли Франца Иосифа, выполненная Юлиусом Пайером

Целый месяц странствовал Пайер по Земле Франца-Иосифа, собирая образцы горных пород, изучая строение островов и покрывающих их ледников, знакомясь с животной жизнью архипелага. Большая часть Земли Франца-Иосифа была заснята Пайером и положена на карту. Но карта его очень неверна. Как это ни странно, Пайер, путешествуя по Земле Франца-Иосифа, не заметил, что она состоит из множества островов. Их всего около семидесяти пяти, не считая совсем маленьких. Пайеру же казалось, что Земля Франца-Иосифа - это два больших массива суши, разделенных проливом, которому он дал название Австрийского. Так Пайер и изобразил Землю Франца-Иосифа на своей карте. Очевидно, австрийский исследователь принимал проливы, разделявшие острова, за долины, заполненные ледниками. Пайер путешествовал по Земле Франца-Иосифа весной, когда все проливы еще покрыты невзломанным льдом, и, следовательно, такая ошибка, особенно при частых туманах, вполне возможна.

Не обошлось и без приключений. Во время перехода по леднику острова Рудольфа сани с собаками и каюром Цаниновичем упали в ледниковую трещину на глубину 12 метров. Такие трещины, образующиеся в ледниках вследствие их движения, на Земле Франца-Иосифа весною совершенно замаскированы снегом. Положение упавшего в трещину Цаниновича было незавидно, так как у Пайера не было с собой достаточно длинной веревки, чтобы помочь упавшему выбраться. Пришлось идти за веревкой в лагерь, отстоявший от места приключения довольно далеко. Только через четыре с половиной часа Пайер, прихватив в лагере другого спутника, подошел к трещине. Он нагнулся над зияющей пропастью и прислушался: там не раздавалось ни звука. Только когда он крикнул несколько раз в трещину, донесся слабый визг собаки. Обвязавшись канатом, конец которого Пайер держал в руке, спутник его начал спускаться в трещину и скоро исчез в темноте. К счастью, Цанинович был жив. Оказалось, что он не долетел до конца трещины, задержавшись в ее сужении, образованном небольшим выступом льда. С большим трудом вытащили почти замерзшего Цаниновича, а вслед за ним и собак, которые от радости стали кататься по снегу.

Между тем наступил уже май, а «Тегеттгоф» попрежнему стоял неподвижно, скованный льдами. Надежды на освобождение судна окончательно покинули путешественников. Оставался только один путь выбраться из ледяной ловушки - попытаться на шлюпках добраться до Новой Земли. Там можно было встретить русских промышленников, которые оказали бы помощь экспедиции.

Спешно шла подготовка к далекому и рискованному путешествию. Были отремонтированы четыре шлюпки, которые в начале пути предстояло тащить на санях по льду. Долго обсуждался вопрос, что следует брать с собою из снаряжения и продовольствия. Ведь все надо было тащить на собственных плечах, а потому следовало ограничиться лишь самым необходимым. С другой стороны, длительность перехода заранее нельзя было определить; следовательно, продовольствием надо было запастись на долгое время. Оно состояло главным образом из пеммикана, колбасы с горохом и мясных консервов. Несмотря на жесткую экономию, груз, в конце концов, набрался порядочный: две с половиной тысячи килограммов продовольствия и две тысячи килограммов снаряжения, не считая шлюпок и саней. С этим грузом двадцать три отважных мореплавателя и пустились в путь, послав последнее «прости» угрюмым скалам Земли Франца-Иосифа и стоявшему возле них судну. Это было 20 мая 1874 года.

Путешествие по пловучим морским льдам - одно из самых трудных. Неровности льда, мягкий подтаявший снег, в котором ноги увязают выше колена, то и дело встречающиеся пространства открытой воды между льдами - все это позволяло продвигаться вперед очень медленно. Напрягая все свои силы, путешественики волоком перетаскивали по льду тяжело нагруженные лодки. День за днем проходил в этой изнуряющей работе, но успех был небольшой. Путники скоро убедились, что весь их труд напрасен, так как южные ветры относили лед назад с той же скоростью, с какой австрийцы шли на юг. В результате за целый месяц им удалось пройти из предстоявших 250 миль только 1,25 мили. Мачты покинутого судна все еще отчетливо виднелись позади. Особенно удручало, что за этот месяц бесплодной работы была съедена третья часть всего продовольствия.

В конце июня во льдах стали появляться разводья, которые путешественники могли переплывать на лодках. Снова появились надежды, но - увы! - как быстро они пришли, так же скоро они исчезли.

В начале июля льды опять сошлись, и путники оказались среди хаоса нагроможденных одна на другую льдин. Воды не было видно нигде. «Если ухудшение нашего положения вообще еще было мыслимо , - пишет Пайер, - то оно случилось теперь, в начале июля ». И все же с непоколебимым упорством, шаг за шагом австрийцы среди лабиринта торосов прокладывали себе путь к югу - туда, где должно было находиться открытое море, а вместе с ним и спасение.

Юлиус фон Пайер «Никогда назад!» (Военно-исторический музей, Вена, 1892 г.)

Но тут снова задули южные ветры и стали отгонять льды к северу. Результат оказался тот, что в середине июля незадачливые путники находились всего в расстоянии 15 километров от судна, покинутого два месяца назад. «Отчетливо видели мы обрывы острова Вильчека. Что-то издевающееся было в этих скалах, залитых белым светом полярного дня. Казалось, что после всей этой долгой и несказанно утомительной борьбы со льдом нам оставался один исход: возвращение к судну и третья полярная ночь. Ну, а если не удастся найти судно, то ледяному морю суждено стать нам могилой... Для нас было счастьем тогда, что земля шар и что мы поэтому не могли видеть, какой большой путь по льду нам еще предстоит впереди, прежде чем мы дойдем до открытого моря. Если бы мы были в состоянии обозреть эту ледяную пустыню, мы впали бы в отчаяние ». Так вспоминает Пайер о тех мрачных днях экспедиции.

Наконец, во второй половине июля положение улучшилось. Льды временами стало разводить, и путешественники получили возможность передвигаться по каналам и полыньям на шлюпке. Но и эти разводья появились только на короткое время. То и дело льды сжимались, и тогда приходилось вытаскивать лодки и терпеливо ждать появления нового разводья. Средний суточный переход в это время все же составлял уже 4 морские мили.

Оберлейтенант Юлиус фон Пайер (на груди две награды: «3-я степень ордена Железной короны» и «3-я степень Креста военных заслуг с Военным отличием»)

Маршрут австро-венгерской северной полярной экспедиции 1872-1874 гг.

15 августа было радостным днем для экспедиции - днем освобождения изо льдов. Полыньи становились все шире и шире.
Появилась зыбь. Наконец, показалась и кромка льдов, а за нею - безграничная ширь открытого моря. «При виде волнующегося моря , - писал Пайер, - нам казалось, что мы вышли из темной, холодной гробницы для новой жизни. Но, несмотря на всю безумную радость, охватившую нас при мысли о нашем освобождении, все же мы не могли без боли подумать о том, что нам теперь навсегда предстоит проститься с застывшим полярным царством, с царством льдов, которые сверкали позади нас во всей ослепительной красоте. »

Эти последние слова Пайера очень характерны. Полярные страны властно влекут к себе человека, раз побывавшего в них, даже если это пребывание было связано с тяжелыми лишениями.

Выйдя в открытое море, путешественники взяли курс на Новую Землю. Погода стояла маловетреная, и почти весь путь пришлось сделать на веслах. В ночь с 17 на 18 августа пристали к мысу Черному на Новой Земле. Это была первая земля, на которую путники ступили после трехмесячного скитания по морскому льду.

23 августа экспедиция достигла мыса Бритвина на южном острове Новой Земли. К тому времени продовольствия оставалось только на десять дней. Но избавление было уже близко. Неожиданно путешественники увидели в бухте Пуховой стоявшие на якоре две русские промысловые шхуны. Одной из них, шхуной «Николай», командовал промышленник Ф. Воронин, который рассказывает следующее о спасении австрийцев: «В тот год я запоздал промыслами и только в конце августа вышел из Малых Кармакул в Архангельск. Лишь только мы вышли в море, как увидели под берегом четыре шлюпки, на которых было много народу и с которых нам подавали сигналы. Подойдя к шлюпкам, мы увидели, что это были иностранцы, потерпевшие крушение. Разместившись на судне, они обогрелись и ожили ». На шхуне «Николай» австрийская экспедиция была доставлена в Варде.

Памятная монета, выпущенная Австрийским национальным банком

Австрийская памятная почтовая марка номиналом 2,50 шиллинга, выпущенная к 100-летию полярной экспедиции

В 1930 году норвежский геолог Гуннар Хорн выпустил книгу о Земле Франца-Иосифа, в которой он утверждает, что архипелаг открыт не австрийцами, а норвежскими промышленниками Реннбеком и Айдиерви в 1865 году. Свое утверждение Хорн основывает исключительно на рассказах норвежских промышленников, ибо почти все старые судовые журналы, хранившиеся в Северной Норвегии, сгорели во время пожара за несколько лет до выхода в свет книги Хорна. Попытка Хорна приписать открытие Земли Франца-Иосифа норвежцам основывается на столь шатких данных, что к ней нельзя относиться серьезно.

Следует отметить, что современник упомянутых двух норвежских промышленников, якобы открывших Землю Франца-Иосифа, известный норвежский ученый X.Мон, чрезвычайно интересовался всеми плаваниями норвежских зверобоев в арктических водах и сделанными ими открытиями. Мон изучал эти плавания по оригинальным судовым журналам (позже сгоревшим) и написал о них несколько очень ценных и важных для истории географии статей, но об открытии Земли Франца-Иосифа.не говорит в них ни слова. Если среди норвежских промышленников действительно шла молва об открытии Реннбеком Земли Франца-Иосифа, то она не могла не дойти до Мона, и тот, несомненно, проверил бы этот слух по документальным данным, то-есть судовым журналам. Утверждение Хорна явно не имеет под собой никакой почвы и даже не может служить объектом исторических спекуляций, как, например, плавание голландского китолова Роуля около 1675 года, который, быть может, и был на Земле Франца-Иосифа.